- Сумку! – прохрипел Борис. Это был он. Получив похищенную сумочку, он толкнул паренька: - Благодари Бога, что мал. А то бы… Не договорив, резко развернулся и подошел к ошарашенной Марине.

- Почему одна так поздно? – вопрос прозвучал грубо, но с теплыми нотками заботы. – Что ж твой-то не оберегает? Или бросил уже?

- Боря… о чем ты? Как ты здесь? – мелькнула догадка, что встреча не совсем случайна. - Неужели следит? Конечно, иначе и быть не могло. Это не случайность.

- Да так, мимо шел, - небрежно бросил он. – Пойдем, провожу. Павел-то дома? – В скупых фразах было все: и забота о младшей сестре, и ревность к Павлу, и желание преодолеть бездну отчуждения.

Маринка схватила брата за руку:

- Боря, выслушай меня. Мы не живем вместе! И никогда не жили. Как ты мог подумать? Павел заботится обо мне по-братски… как ты. И не думай ничего дурного. Он видит во мне только обиженную брошенную девчонку.

- Правда? – все еще хмуро спросил Борис. Темнота скрывала наполнившиеся слезами глаза. Он нежно обнял сестренку: - Прости меня, дурака. Я уж думал…

- Если бы ты думал, - уже назидательно вычитывала Маняша, - то заметил бы, что Павел серьезный, мудрый и благородный человек. К тому же, – твой друг.

- Бывший, - прозвучало с признаком глубокого сожаления.

- Только ты сам во всем виноват. И я… тоже. А знаешь, пойдем я тебя чаем напою.

- А Павел?

- Так ведь он на дачу сразу переехал. Здесь бывает редко. Продуктами снабжает и так, если что надо.

- Ты ничего не скрываешь? – недоверие не отступало.

- Скрываю. Я … люблю его. Только он этого не замечает.

- Но его слова. Там, в клубе?

- Он просто испугался, что ты меня обидишь. Вам бы помириться.

- И как ты это себе представляешь?

- Да очень просто. Признайся в своей несдержанности и… прости, но глупости.

- Ладно, пойдем чаевничать. Видно будет. У тебя все хорошо? Как в университете?

- Все нормально. Вот только ссора наша затянулась. Это было мучительно для всех нас.

Уже сидя за чаем с пирожными, которые Борис купил по пути, он осторожно спросил:

- Маняша, ты правда его любишь?

Она вздохнула:

- Да, но безответно.

- Значит, страдаешь?

- Некогда мне страдать. Сессия, - Маняша грустно улыбнулась. Не стоит рассказывать даже брату, такому родному и близкому, сколько бессонных ночей провела она из-за своих страданий. Да и чем он может помочь?

- Помиритесь, Боря. Я тебя очень прошу. Хотя бы в благодарность за то, что он взял на себя ответственность за мое существование… без тебя. – Маринка заглянула в глаза брату. Устоять перед этим милым и родным существом не было никаких сил:

- Я попробую. Ради тебя.

- Только, пожалуйста, без упоминания обо мне. Ладно?

- Не беспокойся. Поздно уже. Тебе отдохнуть надо. Я, пожалуй, пойду. Может, ты со мной?

- Боренька, это будет выглядеть, как бегство. Я так не могу. Объяснись с Павлом. Потом я вернусь домой.

- Ты права. Взрослая совсем стала, рассудительная, - в глазах любовь и гордость за сестренку.

Мужской разговор состоялся на следующий день. Борис, не откладывая, пришел в офис. Без лишних слов извинился перед другом за свою горячность:

- Понимаешь, я ведь в ответе за нее. А тут ты со своим заявлением.

- Забудь. Кстати, ты помнишь, что скоро у Марины день рождения?

- А то!

- Прекрасный повод для вселенского перемирия. Давай сделаем ей сюрприз. Думаю, это будет лучшим подарком. Она очень переживала из-за ссоры.

- Ты прав. Только праздник за мой счет. Идет? Я ведь твой должник.

- Разбогател, что ли?

- На жизнь хватает.

- Ко мне не вернешься?

- Нет, работа хорошая, да и платят не меньше.