– Вы ни в чем не виноваты, – отвернувшись, проговорила Бинодини. – Во всем виновата моя судьба.

– Если вы уедете, я буду думать, что вы сделали это из-за меня.

В нежных глазах Бинодини появилось умоляющее выражение.

– Ну скажите сами, разве должна я остаться?

Бихари растерялся. Как мог он сказать, что она должна остаться?

– Разумеется, когда-нибудь вам нужно будет уехать, но ничего страшного не случится, если вы еще немного задержитесь, – сказал он наконец.

Бинодини опустила глаза.

– Вы все так уговариваете меня, что мне трудно ослушаться. Но это очень жестоко с вашей стороны.

Крупные слезы задрожали на ее густых длинных ресницах.

Бихари совсем растерялся.

– За это короткое время вы всех успели покорить своими редкими достоинствами, – заговорил он, – поэтому никто не желает расставаться с вами. Не подумайте ничего плохого, Биноди-ботхан, но кому захочется добровольно отпустить такую Лакшми!

Закутанная в покрывало Аша, которая сидела тут же, принялась поспешно вытирать глаза краем своего сари.

После этого разговора Бинодини больше не заводила речи об отъезде.

Для того чтобы окончательно забыть о размолвке, Мохендро предложил в воскресенье устроить прогулку за город. Аша пришла в восторг от этой затеи, но Бинодини ни за что не соглашалась принять участие в прогулке. Аша и Мохим приуныли. Они недоумевали, почему Бинодини стала сторониться их.

Вечером, когда пришел Бихари, Бинодини сразу же сказала ему:

– Бихари-бабу, Мохим предлагает устроить пикник в Домдома́, а я не соглашаюсь ехать с ними. И вот из-за этого они оба сердятся на меня с самого утра.

– И правильно делают, что сердятся, – ответил Бихари, – без вас из их прогулки такое получится, что и врагу не пожелаешь.

– Поедемте с нами, Бихари-бабу, – вдруг оживилась Бинодини. – Тогда я тоже поеду.

– Предложение заманчивое! Но ведь это затея Мохендро, а еще неизвестно, что он скажет!

И муж и жена были очень недовольны непонятным единодушием Бихари и Бинодини. У Мохендро моментально испарился весь его энтузиазм. Ему так хотелось, чтобы Бихари раз и навсегда понял, как неприятен он Бинодини. Но вслух Мохендро сказал:

– Что ж, хорошо, очень хорошо. Но послушай, Бихари, ни одна твоя поездка еще не обходилась без происшествий. Неизвестно, что взбредет тебе на ум. Ты можешь притащить к нам в компанию какого-нибудь местного князька или затеять ссору с европейцем!

Заметив недовольство Мохендро, Бихари усмехнулся про себя.

– Ну, это все невинные шутки – с кем такого не бывает, – сказал он. – Конечно, трудно знать заранее, какая может случиться неприятность. Биноди-ботхан, выезжать надо на рассвете, я приду точно в назначенный час.

Когда в воскресенье рано утром Бихари явился с огромной тяжелой корзиной, двуколка для слуг и вещей и экипаж для хозяев уже стояли у ворот.

– Что это ты притащил? – проворчал Мохендро. – В двуколке нет места.

– Не волнуйся, дада, я все устрою, – отозвался Бихари.

Бинодини и Аша сразу сели в экипаж, а Мохендро все медлил, не зная, куда усадить Бихари. Тем временем Бихари укрепил корзину на верху экипажа, а сам уселся на козлы. Мохендро облегченно вздохнул: «Хорошо, что он не сел в экипаж, а то выкинул бы еще какую-нибудь штуку».

– Вы не свалитесь оттуда, Бихари-бабу? – забеспокоилась Бинодини.

– Не волнуйтесь, падения и обмороки не в моих привычках!

Едва экипаж тронулся, как Мохендро сказал:

– Лучше я пересяду наверх, а Бихари пусть идет сюда.

Аша испуганно ухватилась за чадор мужа:

– Нет, нет! Не надо!

– Зачем вам это? – поддержала ее Бинодини. – Вы ведь не привыкли ездить на козлах, еще упадете!