Анна Ор стиснула зубы:

– Я отказываюсь, полковник. Я не агент разведки, я только актриса…

Полковник Маршан недаром был прозван «лисицей Маршаном». Его тон изменился сразу. Пальцы полковника Маршака, только что ласкавшие тело актрисы, очень ловко вынули из бокового кармана небольшой кожаный портфель. Из портфеля появилась на свет небольшая бумажка. С лисьей улыбкой – одновременно вежливой и наглой – полковник Маршан показал Анне Ор документ:

– Дорогая, вы напрасно стараетесь ввести меня в заблуждение…

Порывистым жестом она попыталась выхватить бумажку, но полковник Маршан не спеша спрятал ее в портфель и наклонился опять к ней:

– Итак, дорогая?..

– Я согласна.

– Это гораздо лучше, – сказал полковник Маршан с облегчением.

– Мои обязанности? – резко спросила женщина.

Полковник Маршан объяснил это не спеша. Он налил немного ликера в рюмку и, процеживая его сквозь зубы, объяснил:

– Английское командование должно быть уверено в том, что вы продолжаете состоять у него на службе…

– То есть полковник Гаввард? – спросила Анна Ор.

– Да. Потому что британское командование не знает ничего о нашей контрразведке. То есть почти ничего…

В голосе полковника Маршана прозвучало самодовольное удовлетворение.

Анна Ор, пристально глядя на него, спросила:

– Вы в этом уверены?

Кровь слегка прилила к седым вискам полковника Маршана.

– Мне сорок пять лет. Из них пятнадцать лет службы в разведке. Я достаточно опытен…

– Возможно, – тихо сказала Анна Ор.

Минута молчания…

Анна Ор сказала:

– Я слушаю вас, полковник…

Полковник Маршан продолжал:

– Это сложная работа. Но вы, вероятно, достаточно опытны. Вы давно…

Анна Ор приподнялась с дивана:

– Полковник – я не профессиональная шпионка… Я…

Легкий жест Маршана остановил ее:

– Я это прекрасно знаю. Но вы служите у Гавварда…

Он приостановился, припоминая:

– Около пяти месяцев… И ваша работа достаточно плодотворна, дорогая. Я надеюсь, что и нам вы будете служить также…

– Двойной шпионаж, – тихо сказала Анна Ор.

Полковник Маршан снисходительно улыбнулся:

– Пустяки. Вы будете служить Франции и, косвенно, России. Не той, большевистской, ужасной России, но прежней, вы понимаете… Франция – искренний друг России.

– А если английское командование узнает, и меня… Что тогда?

Полковник Маршан развел руками:

– Оно не должно узнать.

– Но если?..

Голос полковника Маршана прозвучал неподдельным сожалением:

– Будет очень печально. Очень, очень прискорбно… Ибо британцы не пожалеют даже такой красивой женщины: они очень сухи, британцы.

– Перестаньте шутить, – резко сказала Анна Ор, ее черные глаза сверкнули бешенством. – Французское командование примет меры к моей безопасности?

– В пределах возможности, – сказал полковник Маршан рассудительно. Лисья улыбка снова заиграла в углах его губ. – В пределах возможности, потому что в оккупационной зоне очень трудно ручаться…

Анна Ор молчала. Полковник Маршан оценил беглым взглядом красоту густых черных волос на белом пеньюаре и смуглую кожу плеча. Он хотел прикоснуться к ней губами.

– Не надо, – тихо сказала женщина.

Полковник Маршан выпрямился:

– Я должен ехать. Итак…

– Да. Потому что иного выхода нет…

С удовлетворением Маршан подтвердил:

– Вы – рассудительная женщина… Спокойной ночи, моя дорогая!

Спускаясь по лестнице вниз, он щелкнул пальцами и сказал:

– Прекрасная любовница и великолепный агент. Полковник Маршан, поздравляю вас с успехом…

В купе автомобиля он повторил:

– Полковник Маршан, поздравляю вас… Гаввард, черт побери, теперь вы должны держаться крепко, потому что…

И он снова щелкнул пальцами.