От его тона у Евы все сжалось, никто бы не позволил себе так разговаривать со слугой Смерти. Их боялись, уважали, и даже самые отпетые адепты Тьмы не рискнули бы так себя вести. Но Правителю Амхельна как будто было плевать, и главным здесь он считал себя, а не его.

— А вы не слишком-то расстроены по поводу случившейся утраты, — с безразличием ответил Всадник.

Адепты Тьмы не устраивали прощаний, как это было принято у светлых. Тела особо важных персон отправляли к Камню Забвения с церемонией, остальных же просто отдавали на растерзание вурдалакам. И мало кто проливал слезы по погибшим, многих охватывала ненависть и желание возмездия, порождая все новые смерти и замкнутый круг мести.

Вот и сейчас Правитель и Советник Амхельна возле убитого генерала стояли так, словно им было все равно — Равен скрестил руки на груди, а лорд Орел уперся руками в бока, всем своим видом показывая, кто тут главный. Но Ева слишком хорошо знала правила. Как только это действо закончится, эпигонам тут же отдадут приказ найти всех причастных к убийству. И те начнут искать, уничтожая всех и вся на своем пути. А если они не справятся, то и их отправят к вурдалакам, сначала истязав всевозможными пытками.

— И что, вы даже не произнесете никаких прощальных слов? Мы все-таки потеряли третьего соправителя, — наигранно скорбным голосом прохрипел лорд Орел, словно генерал и правда был его близким другом. Ева даже успела усомниться в своих выводах на его счет.

По бледному мерцанию вокруг тела Леорика стало ясно, что вокруг него образуется портал, который унесет его навсегда в Нижний мир. Но слова Правителя Амхельна заставили Всадника остановиться.

— Речи важны лишь живым, мертвые не слышат их, моя же задача забрать душу и тело, — отстраненно протянул Всадник. — А на смену одним смертным всегда приходят другие.

— Только ли смертным? Всадники тоже меняются… — усмехнулся лорд Орел, стоя напротив посланника Смерти.

Ева заметила крохотное движение — это Равен, находившийся позади Правителя, на секунду от напряжения задержал дыхание, даже для него фраза соправителя казалась слишком резкой.

— Вы мне угрожаете? — переспросил Всадник все с тем же завидным безразличием. Никто из Верхнего мира не представлял для него опасности.

— Всего лишь поражаюсь вашей бесчувственности. Война Света и Тьмы уносит сотни жизней, а для вас мы всего лишь смертные, которые приходят один на смену другому. Притом, что вы, Салливан, ничем не отличаетесь от меня, — парировал Правитель Амхельна.

Ева впервые услышала имя Всадника, и даже захотела подойти поближе и рассмотреть всю эту сцену в подробностях, но страх сковал ее, как и всех остальных присутствующих. Никто не решился подать и звука.

— И все же, это угроза или оскорбление? — скрестил руки на груди Салливан, точно также как, это делал Равен или любой другой человек на его месте.

— Что, за это тоже следует наказание? — нарочито усмехнулся лорд Орел.

— Нет, пока слова остаются лишь словами.

— А наказание для тех, кто убил нашего генерала и едва не нарушил баланс?

— Разве нарушил? Ваши мелкие разборки ни меня, ни самого Смерть не интересуют, — как ни пытался лорд Орел вывести из себя Всадника, тот продолжал сохранять ледяное спокойствие.

— Тогда зачем нам вы? — неожиданно дерзко спросил Правитель. — Для чего? Избавиться от тела мы и сами можем. Какой от вас толк? Не проще ли избавиться от вас, чем потакать вашим глупым и бесполезным законам?

— Можете рискнуть. Но тогда ни от вас, ни от вашего города и прогнившего, так сказать, государства, не останется и следа. Гнев Смерти будет неудержим, — казалось, даже от голоса Салливана веяло морозом. — Равновесие не позволит таким, как вы, уничтожить этот мир.