И конечно же, ссора переросла в схватку на ножах. Кто бы сомневался… Ведь в Испании мужчины никогда не расстаются с навахой. Рамон мигом обмотал свой короткий плащ-капу вокруг левой руки, а наваху открыл зубами. Она была у него длиннее обычной – той, которой все пользовались в мирных целях во время еды.

Со стороны схватка напоминала испанский танец. Бойцы, стоя на месте, время от времени делали резкое движение плечом или разражались звонкой трелью подкованных каблуков по плитам мостовой. Они медленно кружили один возле другого, неожиданно застывая на месте, а затем, внезапно сблизившись, резко наносили удар. Потом следовал отскок на безопасную дистанцию, и непрерывное кружение продолжалось.

Рамон низко пригнулся и стал похож на кота, готового прыгнуть на мышь. Это была андалусская боевая стойка; Большой Готье показывал ее Эсташу.

Его противник выбрал наваррскую стойку – лицо было повернуто к Рамону, свободная рука поднята, левая нога выставлена вперед, а нож находился возле правого бедра. В ответ на стремительные атаки Рамона кабальеро мгновенно разворачивался на левой ноге, пропуская его мимо себя, и пытался всадить ему нож в шею или в бок.

Но Рамон оказался чересчур быстрым для него – кабальеро просто не успевал за движениями своего противника.

Кабальеро то поднимался на носки, то приседал, становясь при этом великаном или карликом. Он резко отступал, затем стремительно нападал, прыгал вправо и влево, взмахивал своим оружием как дротиком, будто собираясь метнуть его в Рамона. Однако острие его навахи неизменно наталкивалось на свернутый плащ противника, готового к защите и отвечавшего на эти выпады такими же быстрыми, меткими ударами.

Как ни силен был кабальеро, но он стал постепенно уставать. Пот струился по его смуглому лицу, грудь вздымалась наподобие кузнечных мехов, а прыжки потеряли прежнюю упругость. Что касается Рамона, то казалось, будто он только что начал бой. Лишь его узкое лицо еще больше заострилось, а в глазах уже властвовала не темная ночь, а адское пламя.

В какой-то неуловимый момент Рамон снова низко пригнулся и, выставив вперед левую руку с плащом, бросился вперед. Казалось, что он намеревается нанести удар снизу. Но внезапно разогнувшись и наклонившись в сторону, Рамон нанес удар из разряда смертельных – «desjarretazo».

Рамон ударил кабальеро сзади, под последнее ребро; таким приемом обычно перерубают позвоночник. Но тому здорово повезло; клинок не достал до хрящей. Тем не менее кабальеро сначала пошатнулся, а затем медленно завалился на бок. Из раны обильно потекла кровь.

Рамон отбил каблуками своих башмаков победную дробь и поторопился покинуть место схватки. Ему явно не хотелось попасть в лапы альгвасила[33], который был скор на расправу с нарушителями порядка.