И, выбравшись из кареты, к общежитию шла бодрым шагом, высоко задирая юбку, чтобы не испачкать ее случайно грязью.

Ияр догнал меня уже в холле. Окликнул, а когда я обернулась, протянул яркий шелковый мешочек.

— Это что? — От подарка пахло шоколадом. Ослабив завязки, я увидела россыпь конфет в разноцветной обертке.

— Отец вернулся из поездки и привез это. Ита хотела угостить тебя завтра, но раз уж мы встретились раньше…

Он не договорил. Я уточнила:

— Любимые конфеты Рахиль?

Ияр кивнул.

— После ее исчезновения Ита решила, что теперь тоже любит их, и хотела, чтобы ты попробовала.

— А почему сама не передала? — удивилась я. Понимание пришло почти сразу. — Все же заплакала?

Подарок я приняла с благодарностью и попрощалась с Ияром, но, подходя к лестнице, почему-то обернулась.

У входных дверей дракона перехватила дежурная и быстро что-то ему втолковывала. С каждым сказанным ею словом лицо Ияра темнело все больше. В конце концов он, не дослушав, произнес что-то резкое и стремительно удалился, оставив женщину потерянно стоять на месте.

Я не могла поверить, что она решилась последовать моему совету и правда попыталась отговорить драконов от общения со мной, и радовалась, что ее не стали слушать. Было приятно знать, что Ияр не собирался верить злым словам обо мне.

4. Четвертая глава

Йормэ не желал менять гнев на милость. На столе в его кухне лежал нераспакованный сверток с пирожными, и мы замерли по обеим сторонам от него.

Лис — скрестив руки на груди и хмуро глядя на меня. Я отвечала ему взглядом исподлобья.

— Глупо не воспользоваться этим шансом, — сказала я.

— Глупо рисковать жизнью, — огрызнулся лис.

Мы еще помолчали.

— Разве мы не для этого пошли на выставку? Чтобы попробовать сблизиться с Мясником.

— Вот именно, Вейя, «мы». В нашем плане не было пункта, в котором ты рискуешь жизнью.

— У нас и плана-то не было, — проворчала я.

Йормэ недобро прищурился.

— В самом деле! Ты же его видел. Да я его одной рукой переломлю. Он и на убийцу-то не похож… Такой тоненький.

— В тебе тоже скрывается сила, которой не увидеть взглядом. — Лис был неумолим. — Внешняя слабость бывает обманчива.

— Это другое. Я саламандра, а он человек.

— Он изгой, Вейя. И из-за чего-то он таким стал.

Йормэ был во многом прав, но я не хотела сдаваться, только не сейчас, когда все так замечательно разрешилось само собой. Если виконт и есть наш Мясник, значит, я смогу подобраться поближе к убийце, если же он просто брат одной из преступниц… что ж, тоже неплохо — может быть, через него мы сумеем узнать что-то важное.

И Йормэ тоже понимал бы это, если бы чуть меньше беспокоился о моей безопасности.

— То есть ты признаешь, что я сильная, но почему-то считаешь, что обязательно окажусь слабее Мясника?

— Вейя…

— Я пойду смотреть его коллекцию картин. Расположу к себе… если надо, под кожу ему залезу!

— Но что ты будешь делать, если виконт решит сделать тебя новым кровавым произведением?

Перспектива была устрашающая. Озвученная бесцветным голосом лиса, она навевала особую, пробирающую до костей жуть.

Я представила, как буду висеть на какой-нибудь стене, и содрогнулась. По глазам Йормэ можно было догадаться, что он тоже представил себе эту картину и никак не мог прогнать ее.

Несмотря на страшное видение, я невольно улыбнулась.

Лис забыл, что, кроме маньяка, было еще как минимум три преступника. И из подслушанного мною разговора следовало, что это именно они похищали и жестоко убивали жертв. Мясник, по всей видимости, получал уже мертвое тело.

— Если я и стану очередной жертвой Мясника, то убьет меня точно не виконт Герс.