– Приготовлю тебя, если опоздаем, – прошипела едва слышно в ответ. – Ты что удумал, Ред?

Священник скривился, глянул на бегающих готовящихся помощников и тихо простонал:

– Возникли трудности… едва до города добрались, Лей.

– Вы до могил своих практически добрались, – я была ужасно зла, – ещё час, и я бы вас прямо здесь закопала!

– Так камни же, – попытался пошутить и смягчить ситуацию инквизитор, с надеждой на смягчение глядя на меня.

– Так копала бы не я, – отозвалась с намёком.

Он, намёк, дошёл быстро, Эттельред оценил перспективу копания могил в камнях, потом припомнил, что быть зарытым здесь тоже ему полагалось, и отошёл. Во избежание. Чего – непонятно, потому что злая я при желании могу и из другой страны достать, и из Ада вытащить.

– Ведьма! – раздалось надменное со стороны. – Сюда иди!

Бегу и падаю, в ноженьки кланяюсь.

– Алейда, – тихо-тихо простонал Эттельред.

Но ему не меня, ему учеников воспитывать надо было.

Я обернулась медленно и величественно, окинула невзрачного паренька холодным взглядом с головы до ног… и улыбнулась.

– Беги, идиот! – прокричал кто-то умный из толпы.

– Не поможет, – отозвался кто-то значительно умнее с другой стороны.

– Алейда, у меня ученики подотчётные! – попытался воззвать к совести священник.

– Теля, ну что ты, в самом деле? – укорила я мягко и нежно, продолжая с улыбкой разглядывать ничего не понимающего, но на всякий случай побледневшего и задрожавшего парня. – Так говоришь, как будто мне есть дело до твоих трудностей.

И уже чуть погромче, игнорируя вой страдающего инквизитора:

– Дамы, кто там жениха хотел?

Воющих от безрадостных перспектив стало уже двое.

– Да кому он нужен, госпожа Алейда? – робко ответил мне чей-то тоненький голосочек. – Худой да немощный…

Вой резко оборвался, священник и его ученик невольно подобрались. Вот вроде взрослые уже, а такие наивные.

– А мы ему внушение сделаем, – просто рассудила я и мстительно добавила, – магическое.

– Мне нужен! – истошный вопль с задних рядов заставил задуматься об обмороке божественного ученика и улыбнуться шире меня.

А Эттельред вдруг выдал воинственное:

– Алейда, я матери твоей нажалуюсь, ведьма! Не трогай парня!

Плавный поворот к инквизу, откровенно насмешливый взгляд уже на него и самодовольное:

– Я до твоей жены раньше долечу. И с удовольствием послушаю, как ты месячное отсутствие объяснять будешь.

Бледнеющий мужик застыл, взгляд в панике заметался, губы задрожали. Понять его можно – демонессы, они народ такой, сами всё поймут, сами обидятся и сами мстить пойдут. А дальше попробуй, объясни, как там на самом деле всё было.

Сияющая улыбка, очередной разворот на месте, и я отработанной походкой от бедра направилась к соломенному костру в центре площади.

Вид у меня имелся подобающий – сиротское льняное платье белого цвета, безразмерное, зато с рукавами и длинной, путающейся в ногах юбкой. Волосы чёрные распустила, как и положено, и их ветерок вместе с юбкой так красиво шевелил. А ещё у меня зелёные глаза в подступающих сумерках светились – точно знаю, потому что нервы ни к чёрту, а я на эмоциях магию плохо контролирую.

Я была жуть как хороша!

Народ дрожал, помалкивал и ждал представления. Инквизиция тряслась, безмолвствовала и тоже ждала – неприятностей. Это они молодцы, это они верно.

– Ты, – ткнула пальцем с длинным чёрным ноготком в одного из парней, – никуда не уходи, мы тебя через час женить будем. Ты, – указала на другого, стремительно белеющего, – я твою дерзость запомнила и на «грязную ведьму» обиделась, так что ждёшь вместе с этим, будем тебе наказание придумывать. Сбежишь – тебе же хуже, потому что я найду, и тогда не с внушением в мужья к человечке пойдёшь, а с проклятьем Немоты в гарем к русалкам. Морским. Эти не утопят и даже сбежать позволят, только куда ты с середины океана денешься?