– Давид! – раздается за спиной голос Смирновой. Астахов хмурится, неспешно отстраняясь от меня.

– Доброе утро, а я и не знала, что ты здесь.

Ее ладони опускаются на мужские плечи, она наклоняется и целует его в скулу. А он все также не сводит с меня глаз.

– У меня сегодня много дел. Тебе будет лучше остаться у себя. Я вернусь завтра, скажу парням, они заберут тебя.

Не удержав любопытства, я оборачиваюсь, в сторону крыльца, где стоял Гесс. Но его нигде нет.

Давид поднимается из-за стола и, бросив на стул салфетку, уходит в сторону гаража. Я остаюсь сидеть неподвижно, сверля внимательным взглядом тарелку еды. В желудке жалобно урчит, и я думаю, что последний мой прием пищи был вчерашним утром. И сейчас от резкого приступа голода мой желудок стягивает жутким спазмом.

Я думаю о том, чтобы взять с тарелки аппетитный кусок омлета, но мое запястье перехватывает любовница Давида.

– После всего, что ты сделала, он продолжает тебя любить, – ее ногти впиваются в кожу. Я пытаюсь освободиться из ее хватки, вырываю руку, отсаживаясь немного в сторону.

Глаза Смирновой полыхают яростью. Ее лицо перекошено.

– Сколько б я для него ни делала, сколько бы ни старалась, он никогда не посмотрит на меня так, как смотрит на тебя…

Теперь она вся как на ладони. Неуверенная в себе, завистливая и ненавистная. Улыбнувшись, я выдерживаю ее взгляд.

– Может, просто не стоило лезть в чужую семью?

Ответ следует незамедлительно. Схватив нож со стола, она резко подается вперед, утыкая им мне в грудь. И без того грубые черты лица искажает гримаса злости.

– А может, я просто убью тебя? А? Тогда решаться все мои проблемы…

– Убить человека не так просто, как ты думаешь. И точно не десертным ножом, – я опустила взгляд на столовый прибор, который сжимали ее пальцы. Она толкнула в меня его сильней, грудную клетку обожгла острая боль.

Я хотела вывести ее из себя, заставить сделать что-то недопустимое по отношению ко мне. Сегодня я поняла, что могу манипулировать Астаховым. Он чокнутый психопат, и его настроение меняется как день и ночь, но сегодня он не расположен к Смирновой, и я могла воспользоваться этим моментом. Могла бы… Но мне не дали.

Смуглая рука с татуировками на фалангах пальцев сомкнулась на том самом ноже, отталкивая вместе с ним Смирнову. Спустя мгновение нож упал на землю. Женя перевела на Исая растерянный взгляд. Глаза Гесса были также прикованы к ней.

– Что ты себе позволяешь?! Я .. я расскажу Давиду! – она была в ярости. Все ее тело превратилось в наряженный комок нервов.

– Тогда расскажи, что я не дал ее зарезать.

Смирнова бросила на меня яростный взгляд. Она понимала, что пока не обладает достаточными возможностями, чтобы справиться со мной. Теперь ее внимание привлек Исай.

– Ты знаком с ней, ведь так?

Исай молчал, сохраняя абсолютно спокойный вид. Тогда Смирнова повторила вопрос, сопроводив его новой порцией угроз.

– Когда-то был. Но это не имеет значения. Давид просил отвезти вас на работу. Я буду ждать в машине, – даже не обернувшись, он направился в сторону гаража.

Я смотрела ему в след и понимала, что даже ненавидеть его больно. Само присутствие Гесса поблизости заставляло сердце сжиматься. То, что он сделал сейчас, было похоже на жалкое подаяние. Исай выбрал брата, дав Давиду уничтожить меня. И сейчас, в его попытке защитить меня от Смирновой не было никакого смысла.

– Ты есть то будешь? Или снова все в мусорку выбрасывать?

Марго с недовольным видом поставила поднос на стол. Давида не было, и вся обслуга чувствовала себя фривольно. Девушке очень хотелось отправиться к бассейну, или зависнуть на заднем дворе с подружками, но приходилось возиться со мной. Перед тем как уехать, Астахов дал им четкие указания – я не должна была голодать и сидеть одна. Не знаю, какая муха его укусила, но сейчас он дал слабину, и я с радостью собиралась воспользоваться ей.