Я постучалась, как мне было велено. Через минуту послышались шаги, и дверь сразу открылась. Красавчик мой был в ступоре. Он по инерции отошел, давая мне пройти в дом. У меня же ликовало сердце. Я впервые в жизни видела Рому в домашней одежде. Волосы нерасчесанные, заспанное лицо. Я сразу поняла, что он только встал с кровати. На нем была старая темно-синяя футболка и широкие темно-зеленые шорты, явно не по размеру — огромные. Но почему-то он выглядел таким милым и застенчивым, что его хотелось, как хомячка, потискать.

— Привет, — поздоровалась первой я, потому что он от удивления онемел. Мне даже подумалось, что он еще не понял, снится ему этот кошмар или он наяву. — Решила убедиться, что ты здоров, что не женился в мое отсутствие и не умер. — Это я уже говорила сквозь зубы. — Может, тебе таблетки от забывчивости купить?

Рома с удивлением расплылся в улыбке и стал отходить назад.

— Ты про что сейчас?

Я кинула на пуфик сумку и, разуваясь, стала выговаривать ему все, что у меня накопилось за эти дни:

— Я сама к тебе подкатила, сама познакомилась, сама телефон оставила, сама провожала, на свиданье ездила, нашла на «ВКонтакте»… А ты!

Я шла на Рому, как танк, пока он не упал в кресло, которое я не заметила в темном углу коридора.

— Неужели было трудно просто мне позвонить?!

Рома засмеялся и стал оправдываться, словно блаженный:

— Некогда было. Работы много… Учеба…

— Ему правда некогда. Он очень устает и все забывает. Он не плохой, просто он такой сам по себе.

От женского, почти детского голоса я напряглась. Обернувшись, я увидела одетую в длинный синий халат ту тощую певчую из храма, которую Роман булками подкармливал.

— Что она здесь делает?! —уже не помня себя, закричала я на весь дом.

Роман продолжал смеяться.

— Живет.

— Ром, а кто она? — поинтересовалась певчая.

— Брысь отсюда! — шутя, рыкнул Роман. Это не было злобно, хотя обращение, я бы сказала, то еще. Девушка быстро скрылась в комнате.

Я стояла как неживая. Как мне в голову могло прийти, что такой красавец — и свободен? Он же ее кормил! Ведь и так все было видно. А я дура! Приехала в его дом устраивать ему скандал, когда он живет с ней!

— Наташку мама привезла, — начал объяснять он. — Ее родители переехали в деревню от войны спасаться.

— От чего? — переспросила я недоуменно.

У меня в голове все перемешалось. Девочку сыну мать привела, потому что настала война?!

— Идем на кухню, — скомандовал Рома и первым вышел из комнаты. Я, мало что понимая, пошла за ним. Он плотно закрыл за мной дверь.

— Сядь, что ты стоишь? — обратился он ко мне и сел напротив. Я села, но напряжение не отпускало меня.

Рома включил чайник и достал чашки. Потом повернулся и спросил:

— Ну, говори, зачем сюда приехала?

Нет, у него точно склероз!

—Почему эта…— я старательно подбирала подходящее слово, чтобы оно звучало как можно мягче, но не находила. — Эта… Почему она разгуливает у тебя в халатике «здравствуй, бабушка»?!

— Не знаю. Ты желаешь, чтобы она переоделась? — смеялся он.

Чайник щелкнул, и Рома, кинув пакетики в стаканы, налил кипяток.

— Тебе сладкий?

— Нет, — бросила я. — Да хоть в матроске пусть гуляет, но не у тебя в квартире!

— Мне передать это ей?

Роман поставил конфетницу на стол и, смеясь, продолжил:

— Это все твои пожелания?

— Свои пожелания я тебе уже перечислила!

— А-а! Сама подкатила, сама познакомилась, дала телефон, провожала, приехала в институт, теперь ко мне домой — это пожелания были?

— Перестань юлить!

— Юлить? Ты сама сказала, что пожелания ты уже перечислила! Это было перечисление? Перечисление. Другого я не припомню. А так как твои пожелания сбылись, тогда какие ко мне могут быть претензии? Наташка ходит «не в таком» халатике по моей квартире? Отвечаю: квартира не моя. Я ее сюда не звал. И мне… — Он, видно, тоже подбирал корректное слово. — …начхать, что она носит. Эти вопросы к маме. Но ее сейчас нет.