Со Стасом я быстро поняла, что мне нужно выбирать, за что биться. Иногда лучше уступить, чтобы сохранить энергию для выяснения моментов, которые действительно важны для меня. Я решаю, что не стоит с ним спорить, и позволяю ему держать меня за руку всю дорогу до его машины.

Он отпускает руку, чтобы открыть пассажирскую дверь, и приглашает меня внутрь, а я сразу же начинаю скучать по потере его тепла, моя рука кажется такой пустой. Внутренне я проклинаю себя за эти чувства, за то, что незаметно для себя привязалась к нему, хотя должна всеми силами попытаться избавится от него. Мужчины управляли мной всю мою жизнь, а теперь я таю в объятиях другого мужчины, как шоколадка, с той лишь разницей, что Стас не такой жестокий, как те мужчины, с которыми я росла.

Отвлекаясь от мыслей о том, что я чувствую от его прикосновений, я поясняю ему как лучше проехать к заправке, на которой работаю. Это недалеко от университета, я обычно хожу пешком, и это занимает у меня всего двадцать минут.

— Вон там, — говорю я, указывая на заправочную станцию, которую мы видим, когда поворачиваем за угол.

Улыбка исчезает с лица Стаса.

— Да ну на хер! Это же самая опасная часть города, ты действительно думаешь, что я оставлю тебя здесь?

Он подъезжает к обочин, ставит машину на ручник и поворачивается на сиденье, чтобы посмотреть на меня. Мой же взгляд падает на каштановые волосы на его макушке, которые немного длиннее, чем по бокам, выглядят они невероятно мягкими, и я думаю, насколько будет странно выглядеть, если я проведу по ним пальцами.

— Ты знаешь, сколько раз в год грабят эту заправку?

Я снова ничего не говорю, а он продолжает качать головой.

От осознания того, что он так заботится обо мне, мое сердце сжимается в груди. Никто и никогда в моей жизни не заботился обо мне.

— Нет, нет. Ты здесь больше не работаешь, — гремит голос Стаса в моих ушах, его ответ словно ледяная вода, вылитая за шиворот.

— Прости, что?

Я поворачиваюсь к нему, недоумевая и задаваясь вопросом, с чего это он взялся указывать мне, что я могу делать, а что нет?

Стас, точно, не собирается отступать, он выпрямляется и расправляет плечи.

— Я не хочу, чтобы ты здесь работала. Это опасно, кроме того, есть так много другой работы и куда ближе к общежитию. Тебе это не нужно.

— Мне не просто очень нужна эта работа, я в ней нуждаюсь. Ты думаешь, я не проходила собеседования в других местах? Никто не захотел меня взять, а Василий Николаевич согласился сразу и без испытательного срока.

— Не сомневаюсь,— рычит Стас, его мимика выдает его неприязнь к этому месту.

— Я благодарна за эту работу, и я не откажусь от нее только потому, что она тебе не нравится. Я получаю стипендию, но этого не достаточно. Кроме того, мне нравится эта работа.

— Я найду тебе новую, а пока буду помогать. Я могу дать тебе немного денег. Просто позволь позаботиться о тебе.

После его слов, гнев начинает бурлить во мне, угрожая извергнуться, как вулкан. Я знаю, как выглядит забота, но это не она, он хочет, чтобы я стала зависима от него. Он хочет, чтобы я была беспомощной и нуждающейся, но этого не произойдет. Я не поведусь на это.

— Мне не нужно, чтобы кто-то заботился обо мне. Я сама о себе позабочусь.

И с этими словами я выбегаю из его машины, с грохотом захлопывая за собой дверь. Я быстро иду по тротуару, надеясь, что он не будет меня преследовать. Только оказавшись внутри, я осмеливаюсь оглянуться назад. Он не преследует меня, но и не уезжает.

Он наблюдает за мной, и вид у него злющий, но мне все равно. Я поворачиваюсь на пятках и направляюсь в служебное помещение, чтобы надеть рабочую рубашку.