– А?..

– Твоей частной практики у любителей ретроконсультаций не хватит даже на деревянный аккаунт!

– Не понял, дядь Миша. Квалифицированные врачи что, совсем уже не нужны?! – начал я закипать.

– Почему не нужны, нужны. Здоровые, в возрасте от 25 до 40 лет. Кнопочки нажимать, конфликты утрясать, отчётики писать, денежку бюджетную осваивать. Бесконфликтные, бесхребетные – дальше сам придумай по списку. Короче, всё, сделал, что мог, только, сам понимаешь, никому… Иначе меня с дерьмом сожрут. Да и без него…тоже. У меня по Департаменту только в моем подчинении с января сокращение более пятисот техников. А там даже кандидаты с докторами наук встречаются! Тебя провёл вчерашним числом, как попадающего под техническое сокращение. Получишь шестимесячный оклад и годовое медобеспечение, служебным жилым модулем можешь пользоваться ещё месяц. Всё.

– Дааа… Дела, – только и смог сказать я. – Дед знает?

– Да мы с ним вот уже месяц для тебя выход ищем…

– Партизаны, блин – настроение ушло в минус. Не думал, что работа так была для меня важна. От медицины в ней давно почти ничего не осталось. Только и спасался частными консультациями немногих состоятельных клиентов, любящих «живое» обслуживание.

– Вот такие пироги, Тёма, давай, не затягивай. Ставь электронное подтверждение. Обсудить ещё успеем завтра на даче, – и Михаил Васильевич повернул монитор ко мне. Всё верно, электронное заявление, галочки где надо. Я протянул ладонь к экрану и произнес уныло: «Подтверждаю!».

– Ладно, Артёмий, не кисни, у пенсионеров, говорят, жизнь только начинается.

Я практически не помнил, как спустился в вестибюль на лифте, медленно спустился по ступеням к парковке энергокаров. На улице шёл снег, праздничный такой, крупный, новогодний. Редкость по нашим временам. Забыл вызвать энергокар заранее, поэтому минут десять пришлось помёрзнуть. Даже как-то легче стало. На вопрос ИскИна в машине об адресе доставки отстранено ляпнул: «Домой!». На что ИскИн задумчиво помигал светодиодами и тронувшись с парковки невозмутимо попросил уточнить. Пришлось уточнять. Ехать домой смысла никакого. Поеду-ка я к деду! Надо ситуацию обмозговать. Ехать в это время к нему на энергокаре – это, как минимум, 2 часа. Поэтому, весь в раздрае, плюнув на всё, вошёл в Игру с транспортного терминала. Ну здравствуй, Игра, я снова припёрся!

Как и напросился, отправили снова в каземат. Даже руки, после того как я подписал долговые расписки у секретаря, аккуратно связали. Только обычной веревкой, а не Путами Дракона. Штука дорогая, подотчётная.

Тюремщик в этот раз сопровождал меня в одиночестве. Тот самый, косноязычный простак, который получил от меня золотой. Спускался по каменному ходу привычно, как домой. Заботы реала отодвинулись куда-то далеко, раздражение начало стихать. Все больше распирало любопытство, что же скрывалось за обещаниями Чёрной Лилии?

– Вот, значица, пришли ваше эльфийшество, – прошамкал тюремщик, открывая скрипучую решётку. Я плюхнулся на подстилку из гнилой соломы и попытался устроится поудобнее.

– Эта, значится, ваше эльфийшество, я, это, хотелось бы получить, – тюремщик замер в подобострастном полупоклоне перед решёткой.

– Чего получить? Рожа твоя наглая! – с недоумением воззрился я на него.

– Ну как же, обещались давеча, за услугу ещё пять золотых. Получить бы, с нашим удовольствием, – тюремщик и вовсе занял уж унизительную позу, заглядывая мне в глаза. И тут я поймал себя на том, что с самого порога тюремного коридора все время вглядываюсь в камеру напротив, но ничего не могу рассмотреть, более того, совершенно ничего не слышу. День клонился к вечеру и солнце освещало тюрьму через узкие окна у потолка гораздо лучше. Камера была пуста!