– А чего тут мудрить? – не понял Мишка. – Берем людей, идем в овраг, золото забираем, а динамит оставляем. Я самострел поставлю, а золото сюда принесем. А губернатору отписать, что банду отловили и отряд полиции по следам при помощи следопыта, – тут Мишка ткнул в себя пальцем, – добрался до места их стоянки. Там все обыскали, и схрон с золотишком нашли. А потому как люди у вас достойные служат, то золото они в поселок принесли и голове сдали. Ну, а бандитов судить собираетесь.

– Ловко, – рассмеялся урядник. – Неужто отведешь к золоту?

– Себе его точно не возьму. Кровь на нем, – заявил Мишка, решительно тряхнув головой.

– Молодец! – с довольным видом кивнул урядник, хлопнув его по плечу. – А раз так, готовься завтра по первому свету людей вести. Пятерых тебе выделю. Они и обрез принесут. И патронов к нему с ними пришлю.

– Готов буду, – кивнул Мишка.

Урядник скрылся за дверью участка, а Мишка, настороженно оглядевшись, зашагал домой. Нужно было приготовиться к очередному выходу в тайгу. Дома он успокоил всполошившуюся тетку, попросив приготовить на утро сухарей, соли и пару кусков вяленого мяса. Охотиться по пути – это заранее объявить о своем присутствии. Их задачей было тихо прийти, подготовить ловушку и так же тихо уйти.

Вспомнив, что утро вечера мудренее, Мишка умылся и завалился спать. Проснулся он с первым криком соседского петуха. Самая горластая сволочь во всей деревне. С этой мыслью он спихнул себя с теплой лежанки и поплелся умываться. Пока он плескался и пытался окончательно проснуться, Глафира успела подоить корову, и парень, вернувшись в дом, с удовольствием напился парного молока с очередным куском хлеба.

Быстро позавтракав, он достал из сундука пару своих новосделанных патронов и, проверив, все ли уложил в сумку, вышел на улицу, прихватив трофейную винтовку.

Четверых полицейских под командой седоусого десятника он увидел еще на подходе. Выйдя со двора, он вежливо поздоровался со всеми и, уточнив, что вещмешки есть у всех, быстро повел группу за деревню.

Теперь, когда в настороженности не было особой необходимости, Мишка шагал по знакомым уже местам быстро, не всматриваясь в тропу. Но не забывал внимательно поглядывать по сторонам. Хунхузы, хоть и бандиты, но тайгу хорошо знают, и засаду устроить им как два пальца о брусчатку. Именно это он и сообщил своим спутникам, едва только группа вошла в тайгу. Так что полицейские шли за ним след в след, зорко посматривая по сторонам.

Урядник не поскупился, выделив для этого дела самых молодых и крепких бойцов с десятником, имевшим серьезный авторитет. Сам десятник, очень впечатленный умениями Мишки в стрельбе, слушал парня внимательно, без всяких экивоков, молча признавая его главенство на этом выходе. Тайгу парень знал лучше всех них вместе взятых.

До места они добрались уже к вечеру. Остановившись на краю оврага, Мишка огляделся и, повернувшись к седоусому, тихо сказал:

– Одного по этой стороне, другого по той, на полсотни шагов вдоль оврага. Пусть по сторонам внимательно посматривают.

– Опасаешься чего? – насторожился десятник.

– Есть у меня мысль, что сюда еще раз прийти могут. Не могли они тот динамит сюда просто так принести. Так что береженого бог бережет. А небрежного конвой стережет, – закончил Мишка, и бойцы дружно заулыбались немудрящей шутке.

Одобрительно качнув головой, десятник тихо назвал две фамилии, и названные, сняв с плеча винтовки, поспешили в указанные места. Глядя, как полы их шинелей хлещут по ветвям кустарника, парень вздохнул и, не удержавшись, проворчал: