Я отмахнулся от несвоевременного воспоминания и осторожно двинулся вдоль коридора, нащупывая дверные проемы и заглядывая в комнаты. Иногда половицы или дверные петли поскрипывали, но эти звуки терялись на фоне плеска воды, доносящегося с улицы. Там продолжалась мойка мостовой.

В первых проверенных комнатах людей не оказалось. Не удивительно – я начал обход с самой дальней части дома.

***

Когда я подошел к пятой по счету двери, случился приятный сюрприз. Я прямо через дощатую дверь увидел свечение энергии нескольких людей. Через каменные стены не видел, а через доски – почти так же ясно, как без преграды. Получается, я могу обнаружить и убить людей, не открывая дверь, а это сильно упрощает мою задачу.

Судя по расположению огоньков, в комнате была семья, спящая на широкой общей кровати. Скорее всего – какие-нибудь слуги самого низкого положения, потому что им отвели комнату на верхнем этаже, далеко от главных помещений.

Пора было испытать свою способность убивать.

Я воспроизвел мысленный жест, как бы отмахиваясь от огоньков. Они погасли. Вот так вот просто.

Потому простые люди боятся и немножко ненавидят некромантов. Хотя случаев убийств в мирное время с их стороны почти не бывает, но одно наличие такой способности пугает. Потому Гильдия некромантов так тщательно расследует магические преступления – если дать слабину, любой случай приведет к панике и кончится убийствами некромантов и массовыми жертвами среди простаков.

Я осторожно открыл дверь, протяжно заскрипевшую петлями. В комнате горела лампадка, слегка подсвечивавшая угол комнаты и кровать. В постели, как и ожидалось, оказалась семья. Супружеская пара, женщине лет тридцать, мужчина постарше. Шестеро детей, старшие – уже подростки, младшему года три. Самого старшего из детей я узнал – он был одним из наблюдателей, которые сторожили меня около постоялого двора. Лицо второго наблюдателя я не запомнил, так что не уверен, может, и он тут лежал. Все оказались мертвы. На внешнем виде это не сказалось, они как будто спокойно спали. Я для надежности проверил у всех пульс.

Жалко ли мне их было? Нет, я не испытывал никаких эмоций. Просто еще несколько трупов. Сколько их я уже видел…

Вообще, в местных войнах при захвате городов женщин и детей гибнет не так уж много. Даже резня самых оголтелых наемников по количеству жертв не идет ни в какое сравнение с заурядным артиллерийским обстрелом в земной войне. Другой вопрос, у войны есть спутники – голод и эпидемии. И вот от них дети умирают массово. Иногда в осажденном городе десятками тысяч гибнут.

Приходилось ли мне убивать женщин? Да. Неоднократно. И пытать – тоже. Детей? Нет. Те, кто развлекаются мучениями и убийством детей, обычно по-настоящему больны на голову. Время от времени такие новички приходили к нам в отряд, но всегда быстро гибли. Иногда в бою, а иногда и свои им глотки резали – если у человека плохо с головой, то он рано или поздно нарвется, такова его природа. Я к таким психопатам не относился, потому и выжил в течение семи кампаний.

Так что до сих пор я детей не убивал, но сейчас отнесся к этому спокойно. Если уж я решил, что нужно, ради сохранения тишины, уничтожить всех в этом доме – жалеть никого не стану. «Сопутствующие потери» – так это политкорректно называется у земных военных. Вот так сопутствующие потери на практике и выглядят – мертвые тела детей, которые просто спали на своей кровати.

***

Я не стал брать с собой горящую лампаду, просто оставил дверь комнаты открытой. Так в коридор попадает достаточно света, чтобы не споткнуться о сундук, стоящий у стены, и в то же время свет не мешает мне видеть