Петр Кропоткин, рюрикович в трех имениях вместе с братьями имел тысячи крепостных. Еще в детстве он поклялся никогда не издеваться над беззащитными людьми и сдержал слово. В 1861 году он стан камер-пажом императора Александра II. Начитавшись в Зимнем дворце запрещенного Герцена, Кропоткин перевелся на Дальний Восток офицером Амурского казачьего войска. Пять лет Кропоткин бродил в глухих дебрях непроходимой тайги, совершил шесть больших экспедиций, где собрал уникальный научный материал, любовался великими реками Амур и Уссури, встречался в лоб с тибетским тигром и якутским медведем, научился стратегически обобщать отдельные факты и начал создавать свою социалистическую теорию. Почти без оружия он прошел и проехал семьдесят тысяч километров, стал настоящим исследователем, вышел в отставку, вернулся в Петербург и поступил в университет, окончательно решив для себя, что административная машина не может сделать для народа ничего полезного. Кропоткин хорошо понимал природу людей и разбирался в скрытых пружинах общественной жизни. Он никогда не командовал, не приказывал, не распекал, не наказывал и старался заменять дисциплину взаимным пониманием. Еще с детства он перестал подписываться «князь Кропоткин» и говорил, что империи нужна всеобщая грамотность, чтобы человек мог реализовать свой талант, совершить открытие и облегчить жизнь всех подданных: «Люди хотят знать, они хотят учиться, они могут учиться. Крестьяне чувствуют, созерцают, думают. Они готовы расширить свои знания, только предоставьте его им. Вот те люди, для которых я должен работать».

В 1872 году Кропоткин выехал в Швейцарию, встречался со многими уцелевшими руководителями недавно разгромленной Парижской Коммуны, деятелями Интернационала и стал социалистом. Марксисты проповедовали борьбу за политическую власть рабочего движения, имеющего единый центр. Бакунисты утверждали, что нужно уничтожить экономический гнет и неравенство трудящихся, объединявшихся в экономические профессиональные союзы и федерации. Кропоткин стал анархистом, в том же 1872 году вернулся в Петербург и вступил в кружок народников-чайковцев, где сдружился с Софьей Перовской и Львом Тихомировым. Он говорил на встречах с революционерами, что социальная революция неизбежна и необходима безгосударственная организация общества: «Дело в том, что когда темп развития ускоряется и начинается эпоха широких преобразований, может вспыхнуть гражданская война. Революции не избежать, но нужно добиваться наименьших размеров гражданской войны, с наименьшим числом жертв и не увеличивая взаимной деятельности. Необходимо бороться не за незначительные второстепенные проблемы, но за широкие идеалы, способные воодушевлять людей величием открывавшегося горизонта».

Кропоткин занимался революционной пропагандой среди рабочих, у ткачей Нарвской заставы. Рюрикович и князь на специальной квартире переодевался в холщевую одежду, лапти, полушубок и рассказывал ткачам о рабочем движении в Европе и предлагал организовываться в союзы, поскольку другого пути борьбы за власть в империи нет. Через год пропаганды Третье отделение взяло Перовскую и Кропоткина, Александр II лично распорядился посадить своего личного пажа в Трубецкой бастион Петропавловской крепости и оставил там без следствия и суда на два года. У Кропоткина развилась цинга, он уже не мог ходить, и по настоянию своих родственников-рюриковичей князя-революционера перевели сначала в дом предварительного заключения, а затем в Николаевский тюремный госпиталь. Оттуда Кропоткин совершил дерзкий побег, взбудораживший Петербург. Александр II в ярости приказал Третьему отделению «разыскать Кропоткина во что бы то ни стало!» Революционер-рюрикович ушел в Финляндию, оттуда в Швецию, Норвегию и Англию. В империю он смог вернуться только через сорок два года.