Цесаревич прикрепил медаль, которую подал есаул Вершинин, на мундир дядьки Петро, лицо которого стало не менее изумленным, как до этого было у атамана Савина.

– Покорно благодарю, ваше императорское высочество! – ответ Селевёрстова на милость наследника был более уверенный, чем у его свата атамана Савина.

– Ваше высокопреподобие, отец Александр, – обратился цесаревич к Ташлыкову, – передаю вам в дар наперсный крест, освященный на службе в Казанском соборе – храме русской воинской славы. Службу и освящение проводил Новгородский, Санкт-Петербургский и Финляндский, Свято-Троицкия Александро-Невския лавры священно-архимандрит отец Никанор.

– Благодарю вас, ваше императорское высочество! – Ташлыков с поклоном взял из рук Николая богато украшенный серебряный крест на цепочке и, поднеся крест к губам, поцеловал его.

После этого батюшка Александр, взяв крест за основание, благословил им цесаревича Николая со словами: «Благословен Бог Наш всегда, ныне и присно…»

Цесаревич после благословения протоиерея Ташлыкова подошёл к старейшинам. Через пару минут у основателей станицы Черняева на груди заалели Аннинской лентой серебряные медали «За усердие».

После награждения старейшин цесаревич, сделав знак рукой всем награждённым и свите следовать за ним, направился к строю казачат. Остановившись перед серединой первой шеренги, Николай подозвал к себе Вершинина и заглянул в саквояж, после чего позвал меня к себе. Когда я браво подскочил к наследнику, Николай произнёс:

– Я хотел бы наградить всех участников этих замечательных показательных выступлений, но достойных наград у меня только пять. Тимофей, тебе выбирать, кого награждать. Справишься?

– Так точно, ваше императорское высочество, – и, развернувшись к строю, скомандовал: – Ученики школы Селевёрстов, Верхотуров, Подшивалов, Шохирев, Данилов выйти на два шага из строя!

Названные мною казачата разом сделали два шага вперёд и застыли перед первой шеренгой.

– Почему они? – поинтересовался цесаревич.

– Селевёрстов – лучший боец без оружия, обучает этому молодой десяток, Верхотуров всё хозяйство школы на себе везёт, Подшивалов проводит конные занятия, Шохирев лучший фехтовальщик, а Данилов проводит занятия с мальками по общеобразовательным предметам.

– Понятно, – улыбнулся цесаревич. – Решил преподавательский состав школы наградить. Молодец!

Будущий император подошёл к Ромке Селевёрстову и, повернувшись к есаулу Вершинину, который как тень следовал за Николаем справа от него и на шаг сзади, запустил руку в саквояж. Достав кинжал с рукоятью из чёрного дерева в ножнах, обтянутых черным бархатом, украшенных металлическим прибором с вытравленными изображениями диких животных в лесу и стилизованным растительным орнаментом, цесаревич обнажил клинок. Далее наследник, поворачивая клинок, показал его казачатам. За это время я успел увидеть, что прямой, однодольный, обоюдоострый, с боевым концом копьевидной формы и длиной около 20 сантиметров клинок был покрыт вытравкой. На одной из голоменей в обрамлении стилизованного растительного орнамента была надпись: «Врагу страшен, хозяину покорен», на другой – «Златоуст».

Цесаревич вложил клинок в ножны и вручил его Ромке.

– Покорно благодарю, ваше императорское высочество! – приняв кинжал и вытянувшись во фрунт, гаркнул Лис.

Остальные казачата, получив кинжалы, также чётко поблагодарили наследника государя за полученные награды.

Цесаревич, вручив последний кинжал Данилову Петьке, отдал честь и скомандовал: «Встать в строй!» Казачата, развернувшись кругом, встали в строй.