– Так точно, я же за вооружение и боеприпасы в полку отвечаю. Только, ваше высокоблагородие, Тифонтай без денег ничего не даст. И взрывчатки сколько брать?

– Не волнуйся, фельдфебель, ты ему записку передай. А брать много. Нам четыре форта штурмовать. Всё понятно?

– Так точно.

– Тогда вперёд, исполнять. Стоять! Ещё десять саженей брезентового тонкого пожарного рукава найди. Вот теперь вперёд.

– Слушаюсь, – Будаков, развернувшись кругом, резво потрусил в сторону выхода со стрельбища.

– Тимофей Васильевич, если не секрет, а что вы написали в записке? – с явным любопытством спросил Станкевич.

– Если перевести иероглифы на русский язык, то смысл будет что-то типа «я не люблю быть должником».

– А вы давно знакомы с этим китайским генералом?

Я не выдержал и рассмеялся.

– Извините, Сильвестр Львович, просто я уже не первый раз слышу о том, что Тифонтай какой-то китайский генерал. На самом деле он первогильдейный купец из Хабаровска и российский подданный. Но зная Николая Ивановича, не удивлюсь, что именно он и распускает такие слухи.

– Н-да… Вот ведь мошенник!

– Тифонтай честен со своими партнёрами, но не будет против, если о нём начнут ходить разнообразные слухи, которые будут продвигать его коммерцию. Я его знаю почти шесть лет и ни разу не слышал, чтобы он кого-то обманул. Ну да ладно! Будем надеяться, что Николай Иванович предоставит нам взрывчатку. А пока займемся нашими делами. Будем из обозников и кашеваров делать настоящих солдат. Времени мало, и его надо использовать в полной мере.

Следующие три часа на стрельбище прошли продуктивно. Станкевич и Янчис со старшими унтерами гоняли обозников в хвост и в гриву, отрабатывая наступление цепями на укреплённый пункт. Схем фортов не было, поэтому упражнение сделали простым, благо ширина стрельбища позволяла. Три стрелковые цепи по сорок человек с интервалом пять-шесть шагов между стрелками и десять между цепями.

Сначала тыловиков учили просто соблюдать интервал в цепях. Потом наступления пошли с имитацией стрельбы. А после того, как я объяснил Станкевичу, Янчису и унтерам порядок наступления перекатами, с перебежками и залеганиями, когда цепи шли в атаку, поддерживая друг друга огнём, интенсивность и энтузиазм «наступлений» усилились. В результате чего скоро солдатские гимнастёрки на спинах покрылись коркой соли.

Я за эти три часа более или менее обучил в теории работать с пулемётом десять боевых расчетов по два человека. Первый номер был вооружен пулемётом Мадсена и «лифчиком» с пятью магазинами по тридцать патронов. Такой естественный бронежилет был создан по моему предложению, и его, возможно, примут на вооружение вместе с новой модификацией пулемёта. Второй номер также имел «лифчик» с пятью снаряжёнными магазинами, плюс запас патронов в ранце и винтовку.

Из шестнадцати десятков нестроевых солдат нашлись двадцать, которые знали, как бить белку в глаз. Всё-таки полк формировался и из сибиряков, которые с детства дружат с винтовкой. Получив в руки такую новую игрушку, бойцы занимались с огоньком, познавая устройство пулемёта и особенности стрельбы из него. Глядя на своих однополчан, которые цепями, как кони, носились по стрельбищу, иногда посмеивались, даже не подозревая, что скоро присоединятся к пробежкам и пострелушкам.

Пулемётный расчет из двух человек отрабатывался для стрелковых подразделений. Для диверсантов-разведчиков он был несколько другим. Пулемётчик, снайпер и наблюдатель, который с помощью бинокля корректировал стрельбу обоих стрелков. Такая замаскированная группа теоретически могла за минуту выбить прислугу артбатареи, сорвать атаку пехоты, уничтожив командиров, затормозить на дороге обозную колонну, а потом с помощью остальной группы расстрелять ее. Но здесь была другая задача, да и времени на обучение совершенно не было.