Услышав, что двух зарядов гарантированно хватило бы на то, чтобы уничтожить тех, кто ехал в царском вагоне и рядом с ним, великий князь воскликнул:

– Что я тебе говорил, Ники?! А ты не хотел мне верить, а если бы не успели?! Сейчас бы трупами были! Все!

Я и Ширинкин ошарашенно уставились на зятя и друга императора.

– Господа, – император по очереди посмотрел на генерала и меня, – всё, что вы сейчас услышите, не должно уйти дальше этого купе.

Из дальнейшего рассказа императора выяснилось, что тот пришел ко мне в купе в маятном состоянии после того, как Сандро в очередной раз поведал ему о том, что великий князь Кирилл Владимирович перед отъездом на коронацию в Москву, перебрав адмиральского чая, ляпнул в кают-компании черноморского эскадренного броненосца «Ростислав», где служил вахтенным начальником, что еще не известно, кого короновать будут.

А великий князь Александр Михайлович был командиром этого броненосца, и эти слова до него довели. Сандро же об этом рассказал Николаю еще перед отъездом из столицы. Перед Тверью об этом поговорили еще раз, и только после этого император дошел до меня. Вот такое «предвидение беды», мать его.

– Евгений Никифорович, вы об Азефе докладывали? – спросил я Ширинкина.

– Что за Азеф? – поинтересовался император.

– Человек, который пытался осуществить подрыв второго заряда и отстреливался из маузера, опознан коллежским асессором Кораблевым как Азеф Евгений Филиппович. В архиве Дворцовой полиции он проходит под псевдонимом «Толстый». Первый раз был замечен в связях с революционерами в Германии в одна тысяча восемьсот девяносто третьем году. В Швейцарии встречался с товарищем Степаном, который в том же году организовал на вас два покушения, ваше императорское величество.

– Да… Серьезный товарищ, – с нервной усмешкой произнес Николай.

– Это еще не всё, ваше императорское величество. С того же девяносто третьего года товарищ Азеф в Департаменте полиции числится как их секретный сотрудник под псевдонимом «Раскин».

Я сделал паузу, которой немедленно воспользовался Сандро.

– Ну это… Это… – великий князь не выдержал и отпустил хороший морской загиб про морского ежа, у которого в одном месте торчит якорь, дальнейших морских терминов я не понял. Когда Александр Михайлович закончил выражать свое мнение, я продолжил:

– Кроме того, ответственно заявляю, что заряд, которым был взорван мост, и второй обнаруженный фугас изготовлены и заложены минимум выпускником Николаевского инженерного училища, а то и Николаевской академии. Я не решился обнаруженный фугас до конца разминировать, пускай специалисты разбираются. Боюсь, он с сюрпризами, – я посмотрел на императора и великого князя. – Также урядник Лесков отметил, что на его выстрелы двое сбежавших террористов отреагировали как военные, бывавшие под обстрелом, а хорунжий Селивёрстов отметил их хорошую физическую форму. При преследовании догнать их не смогли. Увидели только две пролетки, которые лошади галопом увозили по дороге в Клин.

– Господа, – император вскинул вверх руку и обвел нас всех какими-то больными глазами, – мне надо побыть одному. Оставьте меня.

Когда вышли из купе и достаточно отошли от двери, Сандро резко развернулся.

– Господин полковник, всё, что вы рассказали Ники, – это правда?

– Да, ваше высочество.

Господин капитан первого ранга и командир броненосца вновь завернул красивый морской загиб.

– Что будем делать, господа? – закончив выражать эмоциональное отношение к произошедшему, поинтересовался Александр Михайлович и продолжил: – Прошу прощения за столь яркое высказывание мнения о сложившейся обстановке, но она того стоит.