Эрагон позволил пламени над Брисингром слегка улечься и прошел в сделанный им проход.
Сперва налево, потом направо, потом снова налево – он бежал без остановки, следуя изгибам бесконечно длинного коридора, предназначенного для того, чтобы замедлить продвижение воинов противника, если бы им удалось пробиться внутрь крепости.
В последний раз свернув за угол, он увидел наконец вожделенную цель – вестибюль крепости, окутанный мраком и заваленный каменными осколками. Даже с помощью своего острого, почти эльфийского, зрения Эрагон мог различить во мраке лишь самые крупные предметы, поскольку осколки камней загасили все факелы, горевшие на стенах. В тишине отчетливо слышалось какое-то странное сопение и царапанье – словно какое-то большое и неуклюжее животное возилось под кучей каменных обломков, пытаясь выбраться.
– Найна, – сказал Эрагон, создавая магический световой шар.
Голубоватый, лишенный конкретной направленности свет озарил пространство перед ним, и Эрагон увидел, как из-под камней появляется Роран, потный, покрытый грязью, кровью и копотью, с угрожающе оскаленными зубами. Похоже, все это время он не переставал бороться с каким-то солдатом Империи, рядом лежали трупы еще двух людей.
Солдат испуганно заморгал, заметив неожиданно вспыхнувший свет, и Роран тут же воспользовался этим, скрутил его, поставил на колени и, выхватив у него из-за пояса кинжал, перерезал ему горло. Солдат раза два брыкнул ногами и затих.
Хватая ртом воздух, Роран отшвырнул мертвое тело и выпрямился; с пальцев у него капала кровь. Посмотрев на Эрагона каким-то странным остекленевшим взглядом, он промолвил: «Как ты вовремя…» – и потерял сознание.
Тени на горизонте
Чтобы Роран не грохнулся головой о каменный пол, Эрагон был вынужден бросить Брисингр, чего ему делать очень не хотелось, и подхватить брата. Его драгоценный меч зазвенел о каменные плиты в тот самый миг, когда тело Рорана упало ему на руки.
– Он сильно ранен? – послышался голос Арьи.
Эрагон вздрогнул и с удивлением увидел, что Арья и Блёдхгарм стоят с ним рядом.
– Не думаю, – сказал он и похлопал Рорана по щекам, невольно еще больше размазывая грязь у него по лицу. В ровном, льдисто-голубом свете магического шара Роран казался совершенно изможденным. Его запавшие глаза были окружены темными кругами, а губы, наоборот, казались ярко-красными, словно вымазанными ягодным соком. – Ну же, очнись! – звал его Эрагон.
Через некоторое время веки Рорана дрогнули, он открыл глаза и посмотрел на Эрагона, явно ничего не понимая. Чувство облегчения, охватившее Эрагона, было столь сильным, что он, казалось, чувствовал его вкус.
– Ты ненадолго потерял сознание, – сказал он Рорану.
– Ага…
«Он жив!» – мысленно сообщил Эрагон Сапфире, рискнув ненадолго установить с нею мысленный контакт.
Дракониха явно осталась довольна этим известием:
«Прекрасно. Тогда я останусь здесь и помогу эльфам убрать камни от входа в здание. Если я тебе понадоблюсь, позови, и я найду способ до тебя добраться».
Звеня кольчугой, Роран с помощью Эрагона поднялся на ноги, и Эрагон спросил:
– А что с остальными? – Он указал на груду каменных осколков.
Роран покачал головой.
– Ты уверен?
– Там никто не сумел бы выжить. Я-то спасся только потому, что меня отчасти закрыла арка.
– Как ты себя чувствуешь-то?
– Что? – Роран нахмурился, словно не понимая вопроса. Казалось, эта мысль ему в голову вообще не приходила. – Я в полном порядке… Кисть, похоже, сломана, но это ничего.
Эрагон выразительно посмотрел на Блёдхгарма. На лице эльфа отразилось явное, хотя и не ярко выраженное, неудовольствие, но он все же подошел к Рорану и вкрадчивым голосом спросил: