«Только не смотри на землю, – про себя умолял его Эрагон. – И наверх тоже не смотри!»

Мгновением позже сторож сунул меч в ножны и продолжил обход, что-то напевая себе под нос.

Не говоря друг другу ни слова, Эрагон и Арья бесшумно спрыгнули с частокола на внешнюю сторону ограды. Доспехи Эрагона, правда, брякнули, когда он приземлился на заросший травой берег реки и перекатился, чтобы уменьшить силу удара о землю. Вскочив на ноги, он низко пригнулся и ринулся в сторону от Исткрофта по окутанной утренними сумерками равнине. Арья следовала за ним по пятам. Они старались держаться низин и высохших русел ручьев и рек, старательно обходя также отдельные фермерские усадьбы, расположенные в окрестностях Исткрофта. Несколько раз, правда, раздраженные их появлением собаки выбегали с протестующим лаем, чтобы изгнать наглецов, нарушивших границы их территории. Эрагон пытался мысленно успокоить псов, но обнаружил, что единственный способ заставить их перестать лаять, – это дать им понять, что они с Арьей убегают от них, испугавшись их ужасных клыков и когтей. И собаки, страшно довольные собой, возвращались, помахивая хвостом, к своим амбарам, сеновалам и сараям, где несли стражу на благо своего «королевства». Их самодовольная доверчивость страшно веселила Эрагона.

В пяти милях от Исткрофта, когда стало ясно, что их никто не преследует, Эрагон и Арья решительно остановились у обгорелого пня. Опустившись на колени, Арья выкопала оттуда несколько пригоршней земли и древесной трухи и сказала:

– Адурна риза. – Со слабым журчанием из пня забил крохотный родничок, заполняя выкопанную ею ямку. Арья подождала, пока вода станет чистой и наполнит углубление до краев, затем сказала: – Лета. – И родничок иссяк.

Она пропела заклинание, позволяющее пользоваться этим «волшебным зеркалом», и на поверхности воды появилось лицо Насуады. Арья приветствовала ее; Эрагон тоже поклонился и сказал:

– Здравствуй, госпожа моя.

– Эрагон, наконец-то! – воскликнула Насуада. Она выглядела усталой, щеки ввалились, словно после тяжелой болезни. Крутой локон выпал из ее прически и свернулся пружинкой у нее на виске. Эрагон заметил у нее на руке бинты, когда она провела ею по волосам, пытаясь убрать непокорный локон. – Слава Гокукаре, ты жив и здоров! Мы так беспокоились!

– Прости, что огорчил тебя, но у меня имелись определенные причины…

– Ты должен непременно все объяснить мне по прибытии.

– Как тебе будет угодно, – ответил он. – Но скажи, ты ранена? Как это случилось? Неужели на тебя кто-то напал? И почему ты не попросила этих, из Дю Врангр Гата, исцелить тебя?

– Я приказала им оставить меня в покое. А остальное я расскажу тебе, когда ты вернешься. – Озадаченный, Эрагон кивнул и воздержался от прочих вопросов, вертевшихся на языке.

А Насуада, обращаясь к Арье, сказала: – Я просто потрясена: ты все же нашла его! Я сомневалась, что тебе это удастся.

– Мне улыбнулась удача.

– Возможно, но я все же полагаю, что твои собственные умения были не менее важны, чем милости судьбы. Скоро ли вы будете у нас?

– Дня через два-три. Если, конечно, не возникнет непредвиденных сложностей.

– Хорошо. Значит, я вас жду. И с сегодняшнего дня хотела бы, чтобы вы связывались со мной один раз утром и один раз вечером. Если этого не произойдет, я решу, что вас взяли в плен, и пошлю Сапфиру спасать вас.

– У нас, скорее всего, не всегда будет возможность воспользоваться магией и, в частности, необходимое для этого уединение.

– А вы постарайтесь такую возможность найти. Я должна знать, где вы оба находитесь и в безопасности ли вы.