– Народ во все верит, даже в то, что земля на трёх китах стоит. Ты мне про Катину квартиру лучше расскажи, – попросил Денис.

– А чё рассказывать, мы и сами ничего не знаем. Свет на этаже вырубило, и соседка Катина в ЖЭК позвонила. Ну, эти пока приехали, пока лампу поменяли, несколько часов прошло. Мы в это время ещё на озерах были. К трём возвращаемся, а здесь такие дела. Работники ЖЭКа заметили, что печать сорвана, сообщили куда следует. В общем, квартира вся перевернута, хотя там и так всё вверх дном стояло, ну ты помнишь. Кто наведывался неизвестно, но ясно, что искали чего-то, нашли или нет, тоже непонятно. Павел Вениаминович думает, что злоумышленников было двое, и что приходили они ночью или ранним утром. Как назло, из жильцов никто ничего не видел, кроме тётки, что в ЖЭК звонила. Но она со странностями, и говорить отказывается.

– Что ж вы совсем из неё ничего вытянуть не смогли?! – изобразил Денис возмущение.

– Да нет, кое-что смогли, – усмехнулся Родик. – Она утверждает, что в их доме шастали бесовские прислужники.

– Может, она их и описать смогла?

– Смогла, – и Родик снова усмехнулся.

Денис приложился лбом к холодному кафелю, судорожно сжимая джинсы.

– И что, у них были рога и копыта? – выдавил он, нервно прикусывая губу.

– Да нет, она описала двух парней – высокого и коротышку, одетых в тёмное, непримечательное. Лиц их она не видела, те спиной к её двери стояли. А потом один дернулся, и на их дом сошла Тьма, как она выразилась.

«Ага, – подумал Денис, – это Гоша ей глазок жвачкой заклеил. Вот же ж, бесстрашная женщина, не побоялась выйти на площадку, куда сама Тьма сошла».

– Короче, – продолжал Родик, – что было дальше, ведьма эта говорить отказывается. Хотя я уверен, она что-то видела.

– Может, её надо было как-то по-особенному попросить? – предположил Денис.

– Тебе надо, ты и проси! – заявил Родик. – А я с этой сумасшедшей больше дел иметь не хочу. Ты бы видел, как её колбасило, когда мы спросили, что было после того, как Тьма на дом сошла. Она как завоет на тарабарщине своей, руками замашет, и давай трястись вся. Это мне потом Вениаминыч сказал, что она на арамейском молилась, а по началу-то я думал, что она меня проклинает. Одним словом, дикость какая-то.

– А что Павел Вениаминович? – спросил Денис, – он тоже с ней общего языка не нашёл?

– С ней только кривой да полоумный общий язык найдет.

– Ясно, – проговорил Денис, выдыхая. – А что от меня-то Вениаминыч хочет? – как бы ненароком спросил он вдогонку.

– Боюсь, – извиняясь, пробубнил Родик, – он на тебя грешным делом подумал.

– И ты, значит, тоже! – возмутился Денис.

– Да что ты, братан!? Я Вениаминычу так и сказал – не мог Диня, он воспитан иначе.

– Ну ладно, ладно, – успокоил Денис друга. – Я завтра в участок могу наведаться, если это необходимо, или мне уже и так повестку прислали.

– Да нет, не думаю. Но ты не обессудь, если что. Вениаминыч сейчас вообще в ударе, я не удивлюсь, если он самого себя подозревать начнёт. Его начальство по-чёрному шпилит. Дело нешуточное, а у нас никаких сдвигов, если честно.

– Ну, ты же мне расскажешь, когда они появятся, верно?

– Как что-то прояснится, конечно, – как-то неуверенно пообещал Родик. – Ну, лады дружище, ты звони, не пропадай.

– Хорошо, и ты заходи, в любое время, правда, сначала тоже лучше звони.

Родик повесил трубку, и Денис тут же опустил голову под струю холодной воды. Не помогло. Ощущение было такое, будто некий сумрачный мир, втягивающий его в свои пределы и почти что завладевший им, начинает схлопывать врата. Обратной дороги уже нет, да он и не желает возвращаться. Вот только дружбы с Родей жалко, а она развеивалась, это Денис чувствовал. Неужели же его страшно ревнивый друг осерчал на то, что Денис осмелился обойти 60 отделение, ввязавшись в эту авантюру с Гошей, да ещё в тайне от него? Вполне вероятно, если вспомнить, какую он ему устроил сцену еще в школе, когда узнал, что Денис катался на своей моторке с парнями из параллельного класса, пока Родя валялся дома с ангиной.