И тут загремели выстрелы.

Вжав голову в плечи, Кейн, используя шпагу и ружьё как рычаг, развернул нанизанного на острие противника в сторону корабля и использовал его как живой щит. Несколько первых пуль поглотил барьер зеркального, но, видимо, его заряд быстро иссяк и все последующие выстрелы приняла спина солдата.

И тут до Кейна донёсся крик Костоправа:

– Брустер, сюда!

Повернув голову, он увидел перевёрнутую телегу и лежащего за ней Бэна. Отпустив шпагу Кейн бросился к повозке и, когда до неё оставались последние футы, прыгнул и упал навзничь. Прозвучало ещё несколько выстрелов, после чего наступила тишина.

– Почему они остановились? – Из рассеченного лба Костоправа текла кровь, но он не обращал на это внимания, постоянно вытирая лицо тыльной стороной ладони и продолжая судорожно сжимать топорище с окровавленным лезвием. – Может, уплывают?

– Не думаю. – Кейн напряженно прислушивался. – Нас всего двое, а их целый корабль. Скорее всего, они сейчас будут высаживаться, чтобы…

Договорить он не успел.

Грохот пушечного выстрела и последовавший вслед за ним треск взорванной телеги было последним, что они запомнили, прежде чем потерять сознание.

– Костоправ… Костоправ, ты живой?

Кейн склонился над полузасыпанным землёй и обломками Уилторсом – тот в ответ застонал и сдавленно ответил:

– Кажись… да…

– Ничего не сломал?

Бэн прислушивался к себе и неуверенно пошевелился.

– Да вроде нет.

– Значит, повезло. – Кейн вздохнул с облегчением и тяжело привалился к тому, что раньше было телегой.

Костоправ с трудом приподнялся на локте.

– А где эти?

– Уплыли. – Брустер окинул рассеянным взглядом побережье. – Пальнули по нам из пушки, забрали тела своих и уплыли.

Бэн недоуменно вытаращился на него.

– А как же мы? Почему они не тронули нас?

На этот вопрос у него не было ответа и он лишь молча продолжил рассматривать место недавней битвы: остатки взорванной повозки, кровавые ошмётки лошадей, раздавленные рабочие, тела сопровождавших их наёмников и горящие лужицы разбитых масляных ламп. Зеркальные забрали не только трупы своих людей, но и тех рабочих, которым повезло отделаться лёгкими ранами. Но какой в этом смысл? Почему они не забрали или убили и их тоже? Какие-то странные работорговцы.

“Если, конечно, они были работорговцами, – мрачно подумал Кейн. – Но если так, то тогда кто же они, мать его, такие?”

Ещё его не переставал мучить вопрос – если бы они с Костоправом не вмешались, то зеркальные просто забрали бы рабочих и уплыли? Эту бойню можно было избежать?

“Нет, – Кейн потряс головой и растёр лицо руками. – Мы всё сделали правильно. Клавис был замешан в тёмных делишках, торговал людьми, и мы должны были попытаться его остановить.”

Бэн поднялся на ноги, покачнулся, но смог сохранить равновесие. Некоторое время он внимательно осматривал окрестности, тонущие в темноте, пока его взгляд не остановился на разрубленном надвое мушкете зеркального, с которым он сражался – валялся рядом с обломками горящей телеги и частью разорванной ядром лошадиной туши. Бэн уже хотел было отвести взгляд, но тут заметил тусклый блеск чего-то ещё. Присмотревшись внимательнее, он заметил игравший в глубине зеркала отсвет огня, медленно пожирающего повозку. Прихрамывая, Костоправ подошел поближе и присел на корточки. Смахнув ладонью кашицу из крови и земли, он увидел треснувшее стекло и закричал:

– Эй, Брустер, помоги-ка мне!

Кейн с неохотой встал и направился к нему. Но мигом оживился, увидев, что именно нашел Костоправ. Вдвоём они оттащили в сторону мёртвую лошадь и быстро разобрали обломки, под которыми оказалось погребено тело одного из зеркальных.