– Прости!

– Прощаю, – улыбнулась она.

– Они вертят имперцами как хотят, – как ни в чем не бывало сказал Макс. – А поскольку среди имперцев много землян, земляки на их фоне выглядят на редкость скверно.

– Да уж, – признал Виктор. – Ну что ж, во всяком случае, теперь понятно, во что мы вляпались, – кивнул он после паузы.

– Они знают, кто мы, – добавила Ди.

– Скорее догадываются, – поправил ее Макс. – Знать наверняка они просто не могут, если только среди земляков не сидит крот. Но это вряд ли. Нас бы уже давно разгромили. Но убить нас они побоятся.

– Тогда что? – спросила Ди.

– Печати, – пожал плечами Макс.

– Но печати не гарантируют, – возразил Виктор.

– Смотря какие, – не согласился Макс.

– «Кольцо»? – ужаснулся Виктор.

– А какой у них выход?

– Но они же нам все, к чертям, сотрут, и то, что надо, и все, что не надо!

– Сотрут, – согласился Макс.

– Я могу попробовать… – тихо сказала Ди.

– Что? – встрепенулся Макс.

– У тебя же есть здесь Камень, – объяснила Ди. – «Мышь», ведь так? Я могу попробовать прикрыть главное. Наши убеждения, наши чувства, наши отношения. Это называется «Паутина Оберега»… Сильные колдуньи накладывают ее без помощи Камней, но я так не смогу.

– Сколько времени тебе понадобится? – спросил Виктор.

– Десять-пятнадцать минут на каждого из вас и минут тридцать для себя.

– Что скажешь, успеем? – Макс смотрел на Виктора, который разбирался в таких вещах лучше них всех.

– У нас часа два. Это по минимуму. Они просто не успеют подготовить захват раньше.

– Тогда расскажи нам сначала о «Камне Судьбы», – попросил Макс Ди.

– Я уже сказала, – сразу же ответила Ди. – У нас есть шанс, и это не только наш шанс. Каменьсказал, от нас зависят судьбы трех планет.

– Планет? – переспросил Виктор.

– Не в космологическом смысле, – объяснила Ди. – Правильнее, наверное, сказать – судьба трех цивилизаций.

– Не слабо, – усмехнулся Виктор.

– Да, это серьезно, – согласился Макс.

– Мы трое и еще один человек, – сказала Ди. – Камень сказал, что тебя ожидает любовь. Это как-то связано, но я не знаю как. Может быть, женщина, которую ты полюбишь, и есть этот четвертый человек? Не знаю.

Она обвела их взглядом.

– Еще одно. Я слышала имя, но оно мне незнакомо. И я даже не знаю, об одном ли человеке идет речь, или о трех разных.

– Какое имя? – спросил Макс.

– Нор.

– Нор? – удивился Виктор. – Нор – это гегхская фамилия. Графы Ай Гель Нор. Но эта ветвь пресеклась. Последняя графиня Ай Гель Нор умерла на Курорте десять лет назад.

– Не знаю, – как бы извиняясь, улыбнулась Ди. – Это все, что сказал Камень…

Виктор открыл глаза. Меш и Риан по-прежнему стояли, возложив руки на Улитку. Выглядели они сейчас еще хуже, чем когда он вошел в Малахитовые покои. Виктор перевел взгляд на Лику; казалось, она ссутулилась еще больше. Волосы упали ей на лицо, пальцы, сжимавшие шар «Пленителя Душ», побелели.

На секунду он снова закрыл глаза. Ему было плохо. Так плохо ему, кажется, не было никогда в жизни. В голове туман и гул, тошнота сжимает горло, тело какое-то невесомое, легкое, ненадежное, и мокрая, насквозь мокрая от пота одежда, раздражающая это скверное и ненадежное тело.

Виктор с усилием открыл глаза и попытался встать. Встать получилось только со второй попытки, но он все-таки встал и, ничего не говоря, пошел прочь.

Дверь открылась, пропуская в новый просторный кабинет Виктора очередного посетителя, закрылась, оставляя их наедине.

– Здравствуйте, Виктор Викентьевич, – сказал посетитель тихим хрипловатым голосом и неуклюже потянул с седой головы старую кепку.