– Насколько мне известно, ещё в начале прошлого века это никого не останавливало. Никто не заставляет их сразу трахаться, им даже необязательно жить вместе. Зато лучшей гарантии для союза не придумать.

– По-моему, ты заигрался, Кость, – я внимательно посмотрел в его захмелевшие глаза. – И весь этот балаган, что ты устроил, лишнее тому доказательство.

– А знаешь что? Пошёл-ка ты на хуй, Глеб. Не хочешь по-хорошему, будешь брать топливо по тройной стоимости.

– Дурак ты, Костик, – я поднялся из кресла и выбрался в общую залу, где всё так же толпился народ, и играла живая музыка.

Быстро отыскал взглядом жену и прямой наводкой отправился к ней. Возле Вики вился какой-то тип и со слащавой улыбкой отвешивал бесконечные комплименты. Однако на лице моей девочки читалась явная неприязнь. Она сдерживалась только из-за приличия. Но ухажёр этого даже не замечал. Хотя он был настолько пьян, что дальше собственного носа не видел.

– Нам пора, – я взял супругу под локоток.

– Господи, наконец-то, – вымученно улыбнулась она.

– Ей, командир, – внезапно пьяный тип схватил меня за рукав. – А ничего, что мы с дамой общались?

Народ вокруг загомонил, предвкушая развлечение. Краем глаза я заметил, как в нашу сторону дёрнулись охранники, но Пережогин их остановил. Видимо, таким глупым способом он решил выказать мне своё недовольство. Ну что ж, ладно, сами напросились.

Я не стал применять силу, посчитал этого наглеца недостойным того, чтобы тратить на него энергию. Моя охрана тоже двинулась с места, но я их опередил. Повернулся к подпитому идиоту и с кривой ухмылкой зарядил ему лбом в переносицу. Народ ахнул, а ухажёр сложился на полу, заливая его кровавыми соплями.

– Ещё у кого-нибудь есть вопросы? – спросил я в наступившей тишине. – Ну вот и славно. Всего хорошего, дамы и господа, веселитесь.

Закончив монолог, я подхватил Вику под руку и потянул на выход.

– Что случилось? – спросила она, как только мы покинули шумное помещение и оказались на улице.

– Ничего хорошего, – поморщился я. – Кажется, мы остались без топлива перед самой посевной.

– Не смог договориться?

– Он хотел выдать нашу дочь за своего сына! – в сердцах выпалил я. – А когда я ему отказал, взвинтил цены втрое! Чёртов придурок!

– Тихо, родной, мы что-нибудь придумаем…

– Ах ты сука! – вдруг раздался гневный крик от входа.

Конфликт, который я резонно посчитал исчерпанным, лишь усугубился. Пьяный дурак выскочил на улицу и направил в нашу сторону пистолет. И это действие уже не могло остаться незамеченным для моей охраны. Очередь из «Калашникова» разорвала вечернюю тишину, а несостоявшийся убийца, словно подкошенный, рухнул лицом в пороги. Послышался женский визг, поднялся гомон, в общем, всё то, что следует ожидать в подобных ситуациях.

– Зачем? – процедил я сквозь зубы.

– Простите, Ваша Светлость, но он угрожал вашей безопасности, – повинился охранник Михаил.

– Я бы справился.

– Отлично, Глеб! Просто великолепно! – прокричал от крыльца Казанский князь. – Ты только что своими руками подписал смертный приговор.

– Он сам напросился, люди это видели!

– Мне насрать, Глеб, объясняться тебе придётся с Никоновым. Ты только что убил его сына, придурок.

– Твою мать… – в сердцах простонал я. – Только этого мне не хватало.

– Простите, Ваша Светлость, я не знал, – ещё раз повинился охранник.

– Ничего, Миш, ты просто делал свою работу, – процедил я. – Поехали. Кажется, нам нужно срочно готовиться к войне. Блядь! Как же всё, сука, не вовремя…

Война, как средство от скуки

УАЗ мерно тарахтел дизельным двигателем и мчал нас домой, нещадно растрясая праздничный ужин. Вместо дороги, засохшая колея на бесконечной глиняной равнине, что успела порасти чахлыми деревьями. Да, за прошедшие десять лет природа постепенно восстанавливалась. Где-то при помощи рук человека, в иных местах самостоятельно. Однако до было́й мощи и красоты ей ещё далеко.