Сев в машину, мы трогаемся, и она привычно расспрашивает, как дела в школе. Не то, чтобы мне было, что ей рассказать, но в этот момент она действительно держит лицо, включая весёлую щебечущую мать.

Иван

Сергеич, как всегда, нудил на автомате. Зря он лично ходит на уроки – мог бы использовать специальные программы, чтобы учебники сами себя читали. Поставил пластинку, и иди протирай штаны в учительскую. Всё равно никто не слушает, можно же почитать, кому надо.

В конце урока Сергеич завис, начав долбить мелом доску. Почти весь класс равнодушно свалил, только Василиса попыталась как-то привести в чувство нашего чудо-педагога. В результате он сбежал, зацепив мой рюкзак. Ну и кадр.

В метро заметил жутко странную вещь. Несколько человек в вагоне застыли, как Сергеич, повторяя одно и то же движение. Присмотрелся на эскалаторе – та же ерунда. Один толстяк даже упал, пришлось останавливать эскалатор. Это что за тема?

Вернулась с работы мать, говорит, в её больнице стало очень много пенсионеров. А раньше кто болел, молодые, что ли? Мать стала рассказывать отцу, что пожилых больных уже некуда класть, а тот завёл шарманку про разваленную медицину и пошло-поехало.

Опять переругались в итоге, так кричали, что невозможно было делать уроки. Хорошо, что существуют наушники.

Василиса

Мать остановилась на перекрёстке и уставилась на огромный рекламный щит с изображением бытовой техники. И вдруг начала чуть раскачиваться, крепко вцепившись руками в руль и что-то тихонько бормоча.

Прислушавшись, поняла, что она повторяет слоган с рекламы на щите.

– Мам, ты чего?

Она перестала раскачиваться, но громко и отчётливо повторила рекламный слоган.

– Зелёный, мам! Поехали!

Мать очнулась и поехала, но глаза остались какими-то стеклянными. Потом сказала обычным голосом:

– Заедем, выберем сейчас холодильник.

– Зачем, у нас же уже есть нормальный? И куда ты его поставишь?

Но внятного ответа не последовало, снова какое-то неразборчивое бормотание. В торговом центре мама целенаправленно рванула в отдел бытовой техники, а я осталась пока посидеть на скамейке между торговыми рядами, наблюдая за ней через стеклянные витрины.

Это было реально странно, ни с чего вдруг бежать за новым холодильником. Может, какой-то новый способ снять стресс от развода?

Вдруг раздался немыслимый визг, переходящий в захлёбывающиеся рыдания. Обернувшись, увидела перепуганную девушку, уронившую свою сумку. Она показывала пальцем на что-то, скрытое за стойкой с готовыми очками.

На визг обернулся, наверное, каждый посетитель, но никто больше не кричал, все с удивлением и непониманием смотрели на источник шума.

Я привстала, чтобы подойти ближе, и тут увидела то, что её испугало.

Это было костлявое существо с длинными когтями, сморщенной тёмной кожей и головой чудовища из самых страшных кошмаров.

Существо было не выше метра. Оно направило на девушку какой-то предмет, похожий на пульт, только заметно сложнее, и что-то выстукивало когтистыми пальцами. Резкое движение пультом и крохотный дрон вылетел из устройства, зависнув над головой у девушки, уже осевшей на пол в неконтролируемой истерике. Та сразу обмякла, закрыв глаза.

Я поняла, что есть ещё кое-кто, кто видит это – девочка лет девяти, стоящая у входа в отдел мебели. Она явно была слегка испугана, но не до панического состояния. Вот что значит ребёнок, насмотревшийся страшилок. Просто заинтригована.

Когтистое существо тоже заметило внимание и навело на неё пульт. Девочка чуть попятилась, но новый дрон немедленно занял своё место над головой школьницы. Та подняла руки, пытаясь отмахнуться, но это было бесполезно. Дрон просто чуть взмывал вверх и возвращался обратно.