– Видите ли, там целый контейнер всяких вещей, а я пока не сориентировался и не знаю, куда обратиться…

– Тогда можете не беспокоиться. Эти хлопоты я возьму на себя.

Кратов церемонно поклонился.

Он не был бы удивлен, если бы Рошар проделал перед ним какой-нибудь реверанс. Но все обошлось. Второй секретарь деловито кивнул, окутался ореолом и бестелесной тенью заскользил к выходу.

Кратов выглянул в щель. Он тут же испытал постыдное головокружение.

Космопорт парил над поверхностью Сфазиса на безумной высоте. Далеко внизу стлались кисейные облака, в просветах между ними привольно кружили почти неразличимые серебристые фигурки.

– Костей не собрать… – проворчал Кратов.

– Исключено, – немедленно ответили ему из пустоты. Голос был нечеловеческий, вероятнее всего – синтезированный. Наверное, так мог бы разговаривать славный деревянный Буратино. – Вашему здоровью на Сфазисе никогда и ничто не угрожает. О вас помнят. О вас заботятся.

– Кто это? – спросил Кратов в легком замешательстве.

– Сфазианская служба персональной безопасности, – с достоинством ответил Буратино.

– Где вы?

– Мы – всегда рядом.

– Рядом… – вздохнул Кратов. – Выходит, вы всегда все обо всех знаете?

– Получается, – согласился Буратино. – Но это не является нарушением свободы личности. Служба персональной безопасности обезличена, поскольку в ней не состоят разумные существа естественного происхождения, и не передает никакой информации за пределы своей компетенции. Обращайте на нас не больше внимания, чем на мебель или одежду. В сущности, мы и есть ваша одежда, хотя в несколько более широком смысле.

– Постараюсь, – сказал Кратов без особенной уверенности. – Умей мои брюки говорить, я бы, скорее всего, носил килт…

Он еще раз выглянул в окно.

К сердцу подступил холодок.

«Что значит – прыгайте вниз?! Похоже, надо мной здесь решили подшутить. Этот лысый мотылек с куртуазными ухватками. А заодно и Буратино-невидимка. Целая планета шутников… Да что я, будто красна девица! – рассердился он. – Подумаешь, не доставили его за ручку до самых апартаментов!.. В конце концов, Рошар занимается своим делом и справедливо полагает, что с Земли не пришлют сопливого юнца, за которым нужен присмотр…»

– Ну как, похож я на сопливого юнца? – пробормотал Кратов, оттягивая неизбежный миг прыжка в бездну.

– Вы хотели бы получить ответ? – откликнулся услужливый голосок.

– Ни за что! – жалобно вскричал Кратов.

– Ну, тогда смелее вперед, – с некоторым, как почудилось Кратову, злорадством сказал Буратино.

«Не трусь, звездоход, – подумал Кратов. – На тебя Галактика смотрит!»

Он присел на край окна и перекинул ноги наружу, пятками ощущая громадную высоту. Анорак наполнился упругим ветром, капюшон парусом забился над плечами. «Мамочка моя, – подумал Кратов. – Только бы хваленый гравитационный туннель не забарахлил!..» Эта мысль его развеселила: сфазианская техника НЕ МОГЛА барахлить. Напряженно улыбаясь, он заставил себя разжать пальцы, судорожно впившиеся в подоконник, и тихонько, будто в ледяную воду, соскользнул в бездну…

Вместо того, чтобы камнем ухнуть вниз, он прочно, устойчиво завис в метре от колоссального витка раковины космопорта, лениво разворачивавшейся в струях неживого зеленого света. Светилось само небо – у Сфазиса, искусственной планеты-гиганта, не было солнца. Окно неторопливо уплывало от Кратова куда-то вверх, пока он сражался с паническим желанием вскарабкаться обратно. «Должно быть, я крайне глупо выгляжу со стороны… А как я должен выглядеть? Во мне, как и во всяком нормальном человеке, крепко сидит убеждение, что летать можно лишь на чем-либо. Или внутри чего-либо. На худой конец – за что-либо уцепившись…» Кратов осторожно приблизил руку к лицу – она была охвачена знакомым уже призрачным ореолом.