– Ты мне тоже никто, красавица. Но почему-то требуешь от меня помощи.

– Я не требую!

– Правда? Не надеялась, что я дам тебе сбежать? Не злишься из-за этого? Не смотришь своими невозможными глазами со злостью, что я не бросился тебе на защиту?

– А ты и не бросился.

Отворачиваюсь к окну, сжимаю пальцами ремень безопасности. Я не хочу смотреть на мужчину, не могу. Я совсем его не понимаю, как два разных человека.

Один успокаивает, а второй припечатывает жестокостью, ничем не уступает Мамедову. Эмин успокаивал, когда ещё верил моим слезам, а теперь сам отвозит к монстру.

– Я скажу, что ты ко мне приставал! Если сейчас не отпустишь, то…

– Кому поверят? Ты сбежала, дважды. Ещё раз пыталась через окно. Привлекла полицию. Устроила представление в доме Юнуса, - Эмин перечисляет, не отвлекаясь от дороги. – Это всё за одно утро, ты очень способная, Дина. Жаль, что никак не додумаешься послушать меня.

– Я послушала. Выждала момент, сбежала. Если бы ты не бросился за мной… Затащил в машину!

– То тебя бы поймали люди Юнуса. Думаешь, они были бы вежливее? Нежнее вели домой? Если действительно в это веришь, то ты удивительно глупая, красавица.

– Сам ты глупый!

Использую детский ответ, только сильнее дуюсь. Бросаю взгляд на лимит скорости, боюсь, что сейчас Эмин вдавит педаль в пол, за секунды довезет меня до Мамедова. Но мужчина едва не минимальную скорость выбирает.

Старается не привлекать внимание? Какая разница, если полиция никак не помогла? С каждым часом я всё больше разочаровываюсь в жизни, не могу поверить в происходящее. Как так можно?

– Дина, на меня твои слёзы больше не действуют, - Эмин произносит ровно, когда я в очередной раз всхлипываю. – Не нужно устраивать представления.

– Так не слушай, - тянусь к магнитоле, включая музыку. – Лучше?

Мужчина молчит, а я стараюсь максимально отвернуться от него. Спрятать слёзы, которые обжигают лицо. Глотаю всхлипы, чтобы Эмин не слышал меня.

Я просто не могу смириться с тем, что происходит. Как такое вообще возможно? Как… Я бы поняла ещё в прошлом веке, начале нулевых. Но ведь мир меняется, а тут…

– Лучше подумай о том, как будешь оправдываться перед Юнусом, - советует, а мне хочется треснуть его. – Я пытался тебя прикрыть.

– О, да? Как же я пропустила? – стираю ладошкой мокрые дорожки, но они появляются заново. – Не напомнишь, когда это?

– Я не рассказал о твоем побеге, подчистил следы. А тебе нужно новые проблемы создавать.

– Ты… Ты мудак, Эмин! Ты правда считаешь, что я должна сидеть на попе ровно и ждать своей участи. Вот так просто принять чужие условия? Я не собиралась замуж! Не знаю, к чему привык ты, но я привыкла выбирать. Всё сама, а не…

– Я согласен с тобой, Дина. Во многом согласен. Но это не поможет. Ты только сильнее себя закапываешь, красавица. Я не стану рассказывать о полиции, но даже сам побег… Этого он не спустит, понимаешь?

– И тебя совсем меня не жаль?

«Ты мне тоже никто, красавица».

Я не должна требовать от него помощи, сочувствия. Но всё равно жду, надеюсь на хоть капельку сострадания. Если Эмин говорит правду, то неужели совсем никак не поможет?

Зачем тогда начинать этот разговор раз за разом.

– Я не жалостливый человек, Дина. Чего ты от меня хочешь? Какой помощи?

– Дать мне уйти. Не везти к Юнусу. Я не…

– Ладно, - вдруг резко разворачивается машину, ремень безопасности больно впивается в грудь. – Хочешь, отвезу тебя на вокзал?

– Так просто? В чём подвох?

Эмин молчит, постукивает пальцами по рулю. После тянется к панели, скручивая громкость музыки до нуля. Тишина давит на плечи, мне становится не по себе.