6. Глава 5

Виталий

Венеция чудо как хороша, я так давно сюда собирался. То были деньги, но не было времени, а то наоборот. А сейчас все сложилось, время появилось, заказов нет, правда, и денег свободных тоже не особо много. Безумно красивый, невероятно дорогой туристический город, целый музей раскинулся под открытым небом, счастье для историка, если знать, где и на что нужно смотреть. Наконец-то у меня все совпало, и я смог сюда вырваться на целых пять дней.

В душе абсолютно каждого человека есть небольшой, черный как ночь, уголок и имя ему соблазн. У каждого свой, даже у самых благочестивых людей и то он есть. Та страсть, что неизменно обрекает на великие подвиги или страшные преступления, а то и на годы кропотливейшего труда. Порой он крадет целую жизнь человека. Для кого-то это редкая книга, для другого вино, для третьего тайное недоступное знание, для иного это может быть женщина. Ведь именно соблазн обладания прекрасной Еленой обрек Трою на гибель, а людей на войну.

По профессии я инженер-физик, но моя тайная страсть – копаться в забытых секретах прошлого – далека от профессии. Мой соблазн – грезить чужими жизнями, окунаться в дымную пелену веков. В мистику я, конечно, не верю. Все эти духи, портреты, смотрящие со стен, шаги в пустующих домах, всё это лишь мифы. Однако в Венецию я прибыл с одной единственной целью – увидеть воочию дом известного дожа. Быть может, когда-нибудь потом я напишу о нем целую статью в научный журнал. Сколько ходило мифов и страшных рассказов об этом месте, не счесть. Редчайшее сочетание стилей, удивительный ансамбль украшений фасада. Узкие даже для готики окна украшает густая лепнина барокко, чердак и вовсе погряз в пышном, свисающем во все стороны завитушками рококо. Тем более странно посреди всех этих украшательств смотрятся две вычурные горгульи с растопыренными в разные стороны крыльями, того и гляди, слетят на головы прохожих. Не было бы в этом ничего удивительного, если б особняк надстраивали в разные годы, согласно веяниям моды текущей эпохи. Но он был воздвигнут таким изначально, когда ещё и стилей-то этих никто не мог различить. Некоторых из них еще и не существовало, как, например, чудовищного рококо с его пышной мелочностью в каждом элементе.

Особняк пустует уже давно, лет десять точно. Туристов, к которым отношу себя я, внутрь никогда не пускают, частная собственность священна для венецианцев. Потомки пиратов растеряли былую лихость. Никакие ухищрения мне не помогли, чтобы легально проникнуть внутрь, но разве это повод бросить мечту на середине пути? Нет, конечно, каким бы я сам ни был честным в обычной жизни. Но тут соблазн слишком велик. Этой ночью я непременно проникну в дом и сделаю целую серию снимков. Поймают – выплачу штраф. Главное, успеть всё заснять, рассмотреть, как следует, погрузиться в атмосферу. А пока остаётся только любоваться этим чудом, стоя на противоположном берегу канала, и представлять, какие раньше жили в доме люди, какие дела творились, что из легенд может быть правдой, а что вымысел чистой воды. Прекрасная венецианка, внучка первого дожа, по утверждению своих современников, отличалась невероятной губительной красотой и была вампиром. Скорей всего, девушка просто чем-то болела, этим и объясняется ее белая кожа и призрачный мистический взгляд, что смотрел на меня со старой пожухшей гравюры. Дома, в Сызрани, целый архив собран об этом месте. Если бы было бы можно отмотать время вспять и познакомиться лично с этой девушкой, завязать разговор. Благочестивая венецианка, память о чьей мистической красоте прошла сквозь века, кем же ты была на самом-то деле, если даже не отражалась в зеркалах?