А вот вторая моя способность пока оставалась в тени. Возможно, я неправильно поняла бабушку, и она имела в виду лишь метаморфию?!

– Ты помнишь, что тебе уже пора бежать? – с невозмутимым выражением морды напомнил фамильяр, внимательно рассматривая свои когти. Опять умничает!

– Что? – я отвлеклась от созерцания себя в зеркале, проверяя, всё ли нормально с моим обликом.

– Да всё хорошо! Ты уже час стоишь и смотришь на себя. Любуешься, что ли? – поддел Ярик, фыркая со смеху.

– А шишкой в лоб? – смотря через отражение в зеркале на фамильяра, пригрозила я.

– Да где ж ты её тут возьмёшь? – и как же натурально у него получилась усмешка. Словно не панда, а человек.

– Найду! – настояла я на своём, сама пока не зная, где мне здесь шишку искать. Ни сосны, ни кедра, ни тем более ели на территории Академии не наблюдалось.

– Я просто не понимаю, чего ты там разглядываешь? – кажется, мою угрозу восприняли всерьёз, идя на попятную.

– Тебе лишь кажется, что это просто! А я всё время боюсь что-то упустить! Какую-нибудь мелочь! – я просто не могла понять, что не так, но что-то смущало в моём облике.

– Да кто эту мелочь заметит? – махнул лапой фамильяр, демонстративно зевая.

– Кому надо – заметят! Например, что оттенок волос не тот, – я резко развернулась к Ярику и схватила панду за шкирку, приближая её морду к своему лицу. – Вот видишь! – я взяла пальцами белоснежную прядку волос, тыкая ею в нос фамильяру. Но, кажется, перестаралась, так как, пару раз глубоко вздохнув, панда смачно чихнула прямо мне в лицо. Ладно я хоть глаза успела закрыть, и на моё счастье Ярик лишь слюнями забрызгал часть моего эльфийского лица.

– Ухахаха. Вот теперь всё точно отлично! – имел наглость поиздеваться в такой момент надо мной Ярик. И сам тут же пожалел об этом, ведь я, недолго думая, уткнулась лицом в его мягкую шерсть на боку, вытирая слюни. – Аааа! Ты что творишь? Отпусти! – заверещал он тут же, пытаясь вырваться из моей хватки.

И я отпустила. Сам же просил. А то, что попой шмякнулся на пол, так его проблемы. Мог бы уже научиться, как кошки, в воздухе переворачиваться и падать на четыре лапы.

Я, довольно улыбнувшись, повернулась обратно к зеркалу, больше не слушая возмущений со стороны Ярика о безответственной хозяйке. Это он может до вечера возмущаться, а мне ещё объяснять ректору, как именно настроить контур.

И всё же, кажется, раньше цвет волос был не таким светлым. И казалось, что глаза должны быть не такими голубыми. Или, может, свет так падает? И густота бровей смущает. Нос словно стал острее.

После вчерашней потери облика я сомневалась в своей внешности как никогда. Ведь, один раз изменив её, я больше не принимала облик ведьмы Теоны. А вчера что-то пошло не так. Вот и появились сомнения. Но вроде ректор сегодня ничего не заметил. Хотя ему было не до этого. Но сейчас у меня встреча с ним, а он наверняка уже пришёл в себя, и я не уверена, что он не заметит изменений во мне. И хотя я сама не могу понять, что не так, но это не облегчает мне задачу.

– Губы были тоньше, – вдруг выдал Ярик, видимо, устав говорить с моей спиной.

И правда, губы были не те. Так вот что портило всю картину!

– Точно! Вот теперь я Тариэль, – подправила я внешность, убеждённо смотря на мужчину в зеркале, чей облик теперь имел законченный вид.

– Наконец-то! А теперь ноги в руки и вперёд! Иначе ректор притащится тебя искать! Садистка! – припечатал мой фамильяр и гордо протопал к кровати, забираясь на неё и сворачиваясь клубочком.

А я поспешила на выход. Да только не учла одного момента. Сейчас большая перемена. Чем мне это грозило? Неприятностями. Не сказать, что большими, но требующими огромных усилий по их ликвидации.