Ухватил с полки небольшой кусок мыла и принялся тщательно натирать тело, силясь смыть с себя взгляды, мерзкие реплики, оценки пришедшей на торг богатой толпы. Надо же, сколько я стою, целое состояние. Мой долг, умноженный втрое. С наслаждением прикрыл глаза, намыливая короткую теперь гриву волос. Обидно, столько вложить усердия, чтобы вырастить их до пояса, и так легко потерять. Но зато стало куда удобней. Все же хоть до края лопаток, но волосы есть. Через год отрастут еще, а через два снова лягут кончиками на пояс. Смыл мыльную пену, пролез пальцами под ошейник, намылил там.

- А ты красавчик, - я подлетел и чуть не грохнулся на выпавшем из руки куске мыла.

- Да не пугайся ты так, сам же слышал приказ охраны. Держи брюки, все, что нашел примерно твоего размера.

Никогда в жизни я не носил чужую одежду, а тем более гардероб проститутки, ужас какой. Но все же лучше прикрыть наготу хоть чем-то.

- Спасибо. Ты... выйдешь?

- Ну уж нет, на это запрета не было. Одевайся, скоро обед. Сегодня кормят получше, вечером гуляют придворные дамы.

Оказалось, что брюки только формой и напоминают одежду. Полупрозрачная ткань скрывать не будет почти ничего. Аккуратно повешенное мной на крючок белье Котенок сдернул и бросил в стоящую у стены корзину.

- Зачем?

- Твое белье годится только на половую тряпку. Наденешь его, а влетит за твой вид мне.

Обед, какой-то малосъедобный суп и бутерброды, принесли прямо в комнату. Каждый ест на своей подстилке, мне выделили место в углу. Вокруг шутят, меняются бутербродами, кто-то предпочитает джем, кто-то сыр и мясо. Странное общество.

После обеда все принялись собираться как на парад. Несколько брюнетов натирают волосы маслом, один оправляет легкую тунику, под которой нет ничего, он натягивал ее прямо при мне. На другом, мускулистом невольнике, золотом отливают пряжки кожаного доспеха - наручи, широкий пояс и идущие от него ленты.

- Мальчики, на выход! - заглянула в дверь купившая меня дама. Я сжался в углу, вдруг не заметят.

- А тебе отдельное приглашение?

- Я никуда не пойду и обслуживать никаких дам не стану, пусть даже и саму молодую Императрицу.

- Н-да, - прищелкнула женщина языком, - тяжелый случай. Котеночек, упакуй, сегодня его и воспитают. Среди свиты принцессы желающих выпороть эту красоту будет немало, за свое же золото, между прочим.

- Шкуру попортят. Может, вы дадите ему немного обвыкнуться, госпожа?

- Он - эльф. До завтрашнего вечера все сойдет, у их расы особая регенерация. Это вы - люди и вас надо беречь, чем я и занимаюсь. А этого строптивца на то и брала.

Впервые с самой юности я принял участие в драке. Безрезультатно. Тонкая алая лента связала меня как подарок в праздник первого снега. Туго и наверняка.

- А ему идет. Молодец, Котик. Выводи.

- Я устрою скандал! Вы пожалеете!

- Вот это вряд ли. Я конечно не высший маг, но на тебе надет очень удобный артефакт - твой ошейник. Будешь молчать, пока тебя не спросят. Сам пойдешь или помочь? Магия - штука такая.

- Сам.

- Вот и отлично. Не ерепенься, ничего в этом страшного нет. Привыкнешь, так и вовсе будешь ждать подобных визитов.

Гостиная в броском бархате и аляповатой искусственной позолоте. Должно быть, я выгодно выделяюсь на фоне зеленой гардины. Бант ещё этот дурацкий щекочет где-то за ухом. Остальные стоят, приняв нарочито красивые позы, радуются чему-то, шутят негромко. В холле заслышался перестук каблучков, женские голоса, громкий хохот. От стыда не знаю, куда себя деть. Щеки, должно быть, сейчас цвета ленты.

Шерли

Вычурная красота старинного особняка, горящие свечи вместо привычных светильников, бархат, резная темная мебель, немыслимая позолота и ряд красавцев-мужчин. Они просто ослепляют великолепием своих молодых тел. Изящные позы, опущенные к полу в жесте покорности глаза, трепещущие ресницы, из-под которых за мной наблюдают с огромнейшим интересом, дорогие наряды, каждый из них в своем образе. Храбрый воин вызывает желание прикасаться, трогать мускулистое сильное тело. Прекрасный юноша в полупрозрачной рубашке будоражит фантазию, близнецы наводят на какие-то уж совсем смелые мысли.