Итог нашей стычки печален: она нажаловалась любовнику. Тот вызвал меня к себе и попросил написать заявление об уходе. Нужно отдать должное мужику, хорошую рекомендацию он мне всё же написал. Я и не просила о такой милости.

Теперь я безработная, сижу дома и просматриваю сайты на предмет нового источника дохода. Зарплату получила вчера, денег хватит пока, а там и вакансия найдётся для меня. Люда обещала через полчаса заскочить, может, она что-то подскажет.

Подруга пришла ко мне с радостной моськой и моим любимым тортом. Обычно она так делала, когда хотела что-то попросить. Скинув кроссы, Люда сразу же попёрлась на кухню и только по пути туда поздоровалась. Я буркнула приветствие, прищурив глаза, посмотрела, как она ставит на стол торт и скрестила руки на груди.

— Людочка, скажи-ка мне честно, что тебе от меня в очередной раз нужно? — почти пропела я.

— Лен, почему ты меня всегда раскусываешь? — она обиженно надула и без того пухлые губы.

— А потому что твои поступки всегда одинаковые, — хохотнула я. — Колись, по какому случаю сладости?

— Всё расскажу. Только чайник поставь для начала. И не волнуйся, на этот раз просьба приятная, — проворковала она.

Я включила газ под чайником и плюхнулась на стул у стола. Потом нервно оглядела обои над головой подруги. Когда она так лебезит передо мной, значит, куда-то вляпалась, а я, как добрая фея, должна лететь её спасать. Так было всю нашу жизнь: она косячила, я спасала. Впрочем, мне было не в тягость. Эта рыжая, слегка пухлая девица давала мне гораздо больше — надёжную дружбу, а её родители — ощущение семьи. Даже после выпуска из детского дома, я не попала в общежитие, а жила год у Коробковых, пока мне не дали собственное жильё в новостройке в размере сорока квадратных метров.

— Так в чём дело, Люд? Говори уже, не томи.

— Понимаешь, Лен, тут такое дело… — она замялась, потупила взор, а потом смело посмотрела на меня. — Ты знаешь, что у нас на окраине города есть клуб «ЛюДОВик»?

— Разумеется, кто его не знает. У него ещё название такое странное: три буквы в середине — заглавные. Мне кажется, «ДОВ» что-то означает, — пожала плечами я.

— Во-от… В этот клуб так просто не попасть. Стоит охрана у дверей и пропускает только богатеньких, приехавших туда на шикарных тачках. Но вот странность: дочери моего редактора вручили пригласительный в этот клуб. Якобы она где-то что-то выиграла. Оля вчера заболела, у неё ангина, высокая температура, и она валяется в постели. Не знаю, как она умудрилась простыть в начале июня, но не суть важно. Главное, что о красивой открытке она проболталась папаше. Наш главред тут же ухватился за эту идею. Он хочет, чтобы я пошла в клуб и написала потом статью, что там и как. Я не могу туда пойти. Сходи за меня, а? Потом расскажешь, и я состряпаю небольшой очерк, — улыбнулась Людмила, глядя на меня умоляющими щенячьими глазами.

— Вот я не пойму, Люд, зачем твою тушку попёрло в журналисты? Корреспонденты любопытные, смелые, решительные. Некоторые по горячим точкам ради репортажа мотаются, а ты трусло. Даже в клуб сходить не можешь, — махнула рукой я и встала, чтобы разрезать торт и налить чай.

— Ты же помнишь, какие сочинения я в школе писала, вот родители и погнали меня в журналистику. Дядя в местную газету потом пристроил. И да, я трусло. Там приглашение на одного, Оля об этом сказала. Если мой парень узнает, что я развлекаюсь без него, мне хана. Ты же сейчас одна, Лен, тебе туда можно.

Всё верно, я со своим бойфрендом рассталась месяц назад, но это не повод просить меня таскаться по сомнительным местам.