Правилен ответ Ант[ону]. Относительно Принца я имела корреспонденцию от К[арла] Ив[ановича] Ст[урэ]. Книга «Императрица Нур»[335] ужасно бездарна, в этом ее наибольший вред. Сам Принц – тип крайне неуравновешенный, и с ним нужна осторожность. Лучше не отвечать или же написать короткую записочку, что Н.К. сейчас в экспедиции. Он очень кощунствовал против Учения. Но, конечно, как всегда, обвиняя других, умалчивает о своих проступках.

Думаю, что Зиночка могла бы сказать Георг[ию] Дм[итриевичу], чтобы он написал мне о своих недоумениях. Но пусть это исходит от нее.

Относительно книг «А[гни] Й[ога] Публ[икейшнс]» изумляюсь, что делает с ними Шкл[явер]? Считаю полезным переслать в Ам[ерику] некоторое количество книг из имеющегося у него запаса, ибо запросы все равно идут в Н[ью]-Йорк. Надеюсь, что статья Моск[ова] не запоздает и будет приемлема.

Конечно, Зиночка права, что мои средства кончаются, но я надеюсь, что общими усилиями спасем дела. Конечно, страшно жаль, что не удалось найти человека для продажи картин. Но все художники живут, и даже Дерюж[инский] имеет заказы, ведь не один же Х[исс] на свете. Все возможности приходят с людьми, но под лежачий камень вода не течет. Знаю о великом Ручательстве, знаю о всех чудесных явлениях, уже готовых. Знаю, что события идут, но нужно действовать. Также и Друг должен понять о великой спешности. Карма связывает нас всех, и потому успех наш есть и успех Друга и всей страны. Также запомним: «Чудо рождается всегда из неожиданного, так пусть в Америке научатся обращать внимание на все необычное»[336]. Родные мои, чуйте всю тревогу сердца моего, время так кратко, события идут. Преисполнимся мужеством и смелостью. Уже Папа Римский заговорил об Армагеддоне! Нужно многое заложить до событий. Спасибо Зиночке за ее постоянную заботу о помещении статей Н.К. Это так важно. Св[етик] и Яр[уя] уже начали переводить статьи Н.К. с последних, полученных нами. Никак не могу примириться с тем фактом, что статьи эти не могут быть помещены в америк[анских] журналах. Все это просто недоразумение какое-то.

Родной Ав[ирах], кто знает, может быть, мы еще будем летать на Ваших воздушных кораблях. Яр[уя] пришел в восторг от Вашего рисунка. Так, родные, в час торжественный и грозный шлю Вам все горение сердца моего к благоразумному сотрудничеству на спасение дел.

Сердцем и духом с Вами,

Родные мои Воины, так ждала писем Ваших с описанием всех подробностей встреч, но они не пришли и с этой почтой, несмотря на то что имеем уже минутсы от 10 марта. Письмо же и репорт огненного человечка, помеченные 6 марта, носят на конверте штемпель отправки 15 марта. Не могу допустить, чтобы до 15-го ничего не было написано. Тревожусь, не пропали ли письма? Сейчас всего можно ожидать. Нужна великая осторожность и зоркость. Имею повторные Указания о спешности и о необходимости сильнее писать в Ам[ерику] о фонде сколаршипов. В этом лишь спасение общих дел! Молю Вас, родные мои, понять это! Пусть сознание это войдет в сердце, иначе мы ничего не построим. Любимые, нужно спасать дела, и только проведением Указов можем мы достигнуть этого. Чует мое сердце, что нужно что-то сделать, иначе не было бы этих повторных Указаний. Ведь всегда имеются несколько Поручений, но одно из них самое важное. И вот самое важное – это фонд сколаршипов. Родные, помогите мне строить! Ведь общее благополучие зависит от учреждения этого фонда. Поймите, поймите, поймите, любимые! Великое Ручательство дано за победу в этом направлении. Но нужно поспешать и не пропустить лучшие сроки. Так нужно идти путями необычными. Нужна смелость. Правильно пишет Ф[уяма], что нельзя допускать сейчас ординарного порядка мышления, где требуется совершенно экстраординарный.