Вдруг поезд стал тормозить. Пейн напрягся. Взвизгнули тормоза, вагон заходил ходуном. И замер.

Высокий мужчина в светлом плаще встал и надел шляпу. Пейн завороженно следил, как долговязая фигура, спрыгнув из вагона на землю, стремительно шагает по темному полю. Человек целеустремленно шел к облаку серой дымки.

Ноги его оторвались от земли на добрый фут. Шагая по воздуху, мужчина свернул направо и взлетел еще выше, уже фута на три. Перед ним выросла стена тумана. Человек нырнул в нее – и исчез.

Пейн бросился к дверям, но поезд уже тронулся. Снова за окном поплыли поля. К стене вагона привалился кондуктор, пухлощекий юнец.

– Слушай, – проскрежетал Пейн. – Это что за остановка была!

– Прошу прощения, сэр?

– Остановка! Это где вообще есть?

– Мы всегда здесь останавливаемся. – Кондуктор запустил руку в карман и неторопливо достал оттуда целую пригоршню расписаний. Покопавшись в них, выбрал одно и протянул Пейну. – Поезд Б всегда останавливается в Мейсон-Хейтс. А вы что, не знали?

– Нет!

– Там все записано. – Юнец снова уткнулся носом в желтую прессу. – Всегда здесь останавливаемся. Чего орать-то?

Пейн дрожащими руками открыл расписание. И впрямь, Мейсон-Хейтс стоял между Джексонвиллем и Льюисбургом. Ровно в тридцати милях от города.

Облако серого дыма. Быстро обретающее форму. Словно материализуется нечто новое. А ведь правда кое-что появилось.

Мейсон-Хейтс!

Следующим утром он заглянул к Лоре. Та в светло-розовом свитере и темных брюках сидела за журнальным столиком. Перед ней высилась стопка бумаг, рядом лежали карандаш и ластик, стоял стакан солодового молока.

– Ну что, как результаты? – с места в карьер начал Пейн.

– Выяснила все, что ты просил.

– Поделишься?

– Это долгая история. – Лора похлопала по записям. – Самое важное я выписала.

– Расскажи коротенько.

– Семь лет назад окружной совет поставил на голосование проект трех новых спальных пригородов. Одним из них и был Мейсон-Хейтс. Споры разгорелись не на шутку. Торговые круги выступили резко против, мол, магазины лишатся клиентуры.

– Продолжай.

– Баталии кончились не скоро. Наконец приняли положительное решение по двум поселкам из трех. Уотервилль и Сидер-Гроувз. Мейсон-Хейтс вычеркнули из списка.

– Ясно, – задумчиво пробормотал Пейн.

– Таков был компромисс: два поселка вместо трех. И Мейсон-Хейтс принесли в жертву. Те два одобренных построили мгновенно. Да ты и сам знаешь. Мы как-то были проездом в Уотервилле. Неплохое местечко.

– Но Мейсон-Хейтс вычеркнули из списка.

– Именно.

Пейн почесал подбородок.

– Вот оно как, значит.

– Собственно, конец истории. Ты понимаешь, что я убила на все про все полдня? Теперь ты обязан пригласить меня на ужин. Прямо сегодня. Может, пора найти другого мужика? Я начинаю думать, что ты – не такая уж и выгодная партия.

Пейн рассеянно кивнул.

– Семь лет назад. – Тут его осенила внезапная мысль. – Голосование! Скольких голосов не хватило Мейсон-Хейтс?

Лора сверилась с записями.

– Проект отклонили с перевесом в один голос.

– Один голос. Семь лет назад. – Пейн пошел к дверям. – Спасибо, милая. Наконец-то все обретает смысл. Да еще какой!

У подъезда он поймал такси и попросил отвезти его к вокзалу. Мимо пролетали улицы и вывески, люди и машины.

Интуиция его не подвела. Он слышал это название. Семь лет назад. Яростные споры вокруг проекта трех пригородов. Два поселка получили одобрение, третий остался только на бумаге.

Но спустя семь лет он воплотился сам по себе. И поселок, и вместе с ним – целый пласт неопределенной реальности. Почему? Изменилось прошлое? Произошел сдвиг во временном континууме?