– Рианет Дельсийе и Деорис Брихт, будущий четвертый курс, – проговорила Риа, – а вы?

– Нэйр Кэлберд, пятый курс, – отрекомендовался он. – Присматриваю за вами по просьбе декана. Чтобы не было провокаций.

– Все провокации были по дороге, – фыркнула Дея.

Рианет в это время смотрела на девиц, что продолжали держаться в стороне. Они прислушивались к разговору, но, кажется, все еще не хотели принимать простую истину: окружающим важен лишь цвет формы. Содержание, увы, безразлично.

– Здесь все еще учатся потомки тех, кто давал клятвы бывшему декану, – обронил Кэлберд. – Изгнать их из академии невозможно: откат убьет.

– Давали клятвы декану? – шепотом переспросила Рианет. – Но о чем?

– О том, что приведут в Академию своих детей, разумеется. Бывший декан готовила себе подручных, – Нэйр серьезно посмотрел на нас, – и я не советую об этом сплетничать.

– Но ты сам об этом сказал, – возмутилась Дея.

– Нам дали кусочек правдивой информации, чтобы мы сами не начали ничего искать, – прищурилась Рианет. – Чтобы не привлекали внимания и не раздражали вопросами.

– Истинно так. На первом собрании нынешний декан откроет чуть больше, а теперь – стихли!

На ритуальный зал опустилась тишина. И, судя по тому, как задергались некоторые студенты, не все замолчали по своей воле.

– Ее Императорское Величество Хестер Мерех Элеарская, герцогиня Леарри, Хранительница Сердца Империи, Защитница Веннар, Химмар и Таннар!

Подавшись чуть вперед, Рианет с болезненным любопытством всмотрелась во влиятельнейшую женщину Империи. Отметила благородную бледность кожи и едва заметную улыбку, уверенную посадку головы и развернутые плечи – все, как учили саму Рианет. Руки не болтаются по сторонам, а красиво лежат на складках тяжелого платья.

Императрица заняла место на преподавательской трибуне, что до поры до времени была скрыта иллюзией.

Тут Рианет хмыкнула: половина мест были пусты, профессора не слишком торопились на клятвопринесение. Как, интересно, они теперь будут выкручиваться?

В центр зала вышел ректор. Развернувшись лицом к трибуне, он коротко поклонился, а затем воздел руки, и по воздуху поплыли золотистые буквы.

«От лица всего преподавательского состава я приветствую новых студентов. Почитайте правила Академии превыше личных обид, помните о благородстве дел и помыслов, откройте свои сердца новым свершениям».

Леди Дельсийе прерывисто вздохнула. Ей казалось, что эти слова знаменуют новую страницу ее жизни. Жизни, в которой она сможет взять судьбу в свои руки.

«Я смогу, – она чуть нахмурилась, – что бы ни произошло дальше, я смогу».

Подняв руку, она ладонью накрыла карман, в котором лежало перо ластверии. Символ грядущего успеха.

Ректор плавно повел рукой, и слова сменились на текст клятвы.

– От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь проводить в Академии учебные дни и ночи. От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь не приводить в Академию чужих людей, что не являются учениками и не хотят стать учениками Академии. От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь не молчать, если знаю об угрозе Академии. От сего момента и до окончания мною учебы я клянусь соблюдать основные правила Академии и принимать заслуженное наказание, если оступился и нарушил их. Я принимаю ответственность на себя. Клянусь. Клянусь. Клянусь.

Едва лишь стихло эхо последнего «клянусь», ритуальный зал был пронзен тысячей солнечных лучей.

Они хаотично перемещались по залу, преломлялись и сталкивались друг с другом.

– Перед вами эхо клятв предыдущих студентов, – четкий, немного хриплый голос Ее Императорского Величества пробирал до мурашек. – Они стояли здесь и верили в светлое будущее. Верили, что их дети вернутся сюда и вплетут свою силу в кружево клятв. Сейчас Академия переживает не лучшее время, но уроки прошлого говорят нам о том, что было и хуже.