К слову сказать, когда Всеволод пожал мне руку, я на несколько секунд провалилась… в Израиль… я увидела картину… как он, его жена и двое детишек спускаются по Иерусалиму, по какому-то каменному городу. Я ему сказала, что он обязательно там будет… видение было очень четкое.

Когда давала интервью (после каждого задания мы даем интервью), меня спросили, есть ли что-нибудь такое, о чем я промолчала. Я сказала: «Да, есть». Меня спросили: «А чего это касается?» Я ответила, что касается его родителей. Он снова вышел, и я ему говорю: «Вот вы передо мной стоите. Здесь обычно находится фантом отца (показываю левое плечо), а здесь – фантом матери (показываю правое плечо). Я не чувствую фантом вашего отца рядом с вами. Я его вообще не чувствую. Между вами и им проходит черная полоса». Он ответил: «Может быть, потому, что его нет в живых?» Я сказала: «Да, совершенно верно».

Мне не всегда хватает смелости озвучивать такие вещи из жизни наших героев. Я вообще стараюсь избегать подобного рода информации, потому и ношу с собой жезл. Он фильтрует все, что я получаю. К тому же защищает…

21.02.2008

Доброй ночи, дорогие друзья! Дождались мы с вами очередной серии, которая она у нас по счету? Вроде бы, третья. В третьей серии нам нужно было:

1) прочитать газету с закрытыми глазами;

2) узнать, как погиб человек, которому принадлежала клетчатая рубашка;

3) рассказать о том, как на самом деле умерла женщина.

Нас, как всегда, собрали в метро и повели в кафе. В первом кафе мы просидели часа 3–4, после чего нас попросили его покинуть. На тот момент испытание проходил только первый участник. Мы пошли в другое кафе, мне сообщили, что я иду следующая (я шла вторая по счету). Как правило, кафешки, в которых мы обитаем до того, как нас поведут на испытания, находятся недалеко от того места, где непосредственно проходит испытание. Этот раз не стал исключением.

Когда мне объяснили суть задания, я была в легком шоке. Признаться, подобного опыта у меня еще не было. Я тренировалась на различных форумах, когда разгадывала, что находится за черным квадратом, но так… чтобы читать… нет… такого еще не было.

Мне завязали глаза, заодно и нос. Мне это не понравилось. Ведь на заданиях я всегда делаю специальные упражнения, связанные с дыханием, которые помогают мне настроиться на нужную информацию. Дышать было сложно, дышать приходилось через рот.

Первое, что я сделала, точно показала, где текст жирным крупным шрифтом, где мелким шрифтом, и точно показала квадрат, в котором находится мужчина. Так и сказала: «Здесь мужчина… он актер… я вижу его на сцене и в кино… одежда… черный пиджак, а здесь как белое… в газете рассказывается о каком-то событии, которое с ним произошло… очень похож на Сафронова». Меня спросили из зала: «А почему?» Я ответила: «Потому что он показывает фокусы, выступает на сцене». Потом меня спросили, свежая это газета или старая… Я на 100 % чувствовала, что она старая, но поскольку я до этого сказала, что на газете изображен Сергей или кто-то из его братьев, пришлось придерживаться этой версии… Я ответила, что газета свежая. Я выдула фантом и точно показала, насколько Никулин в кадре. После этого я села на стул, приняла позу, в которой сидит Никулин (особенно точно показала его руки), и сказала: «Ну он вряд ли в такой позе», – потом развела руки в стороны и сказала: «Скорее, вот в такой». Меня спросили, сколько лет чему-то там (уже не помню чему), я назвала цифру 3.

Сняли с меня маску, я была чуток удивлена. Илюша Сафронов сказал что-то вроде: «Нонна, вы ведь правильно показали позу. Зачем изменили? Это вас логика сбила. Не нужно ее слушать». Я ответила, что да, знаю, что меня очень часто сбивает логика… На меня ни с того ни с сего начал нападать Андрей Сафронов с критикой разного рода (это было немного неожиданно), а Сергей, наоборот, заступился… Андрей скажет что-нибудь этакое, а Сережа ему отвечает: «В защиту Нонны хочу сказать…»