- Данчик, это не супермен, ты ошибся. Это ловелас.

- Ловлас это круче?

- Нет, - с сожалением покачала головой и в упор посмотрела на Богдана.

- Ты не изменилась... - оборвался, утратив контроль над голосом.

- Ты тоже, - процедила сквозь зубы, опаляя негативом на уровне ощущений.

Мальчик вертел мордашкой то на одного, то на другого, любопытство разрасталось с каждой секундой.

- Замужем, ребёнок. Сколько ему?

- Четыре, - неосознанно потёрла колечко на безымянном пальце, которое Богдан уже успел заметить.

От него не укрылся жест. Алекса испуганно перехватила взгляд.

- Кто же этот счастливый отец и несчастный муж? - не удержался от укола.

Алекса, сомкнув с силой челюсти, заметно тяжелее задышала. Богдан спрятал улыбку. Стала взрослая и научилась сдерживаться, но внутри, видимо, буря. Будь это несколько лет назад, она бы уже сыпала колкостями или, чем похуже, могла и с кулаками кинуться.

- Уимберг этот счастливый муж, - как можно спокойнее ответила.

Блеск глаз, вздымающаяся грудь выдавали истинные чувства, но притормозить не могла, застал врасплох. Пальцы побелели, так сильно сжимала ремешок сумки.

Теперь Богдана окатило жаром, сердце вздрогнуло и ускорилось, хотя казалось, быстрее некуда. Сузив глаза, засунул пальцы в задние карманы джинсов, задрав высокомерно подбородок. С трудом удавалось прятать эмоции на лице, помогала только маска высокомерия.

Малец крепче сжал руку мамы и настороженно посматривал на "супермена".

Богдан ещё раз пригляделся к ребёнку, в груди болезненно сжалось, давно забытое ощущение вернулось.

- От ненависти до любви один шаг, - сказал то, что думал.

То, что больно резануло по всем внутренностям, открывая так и не зажившие раны. Ему казалось, самого задело сильнее, чем хотел поранить её.

Алекса потянула ребёнка за руку в сторону магазина, тот легко поддался. Больше слова не обронила, просто ушла, обернувшись только раз перед тем как войти, и то на любимицу Бреру. Понял сразу, как и он, до сих пор неравнодушна к альфе. А вот малыш оглядывался много раз именно на него. Сбежала, так и не смог задать вопрос, что вертелся на языке с той секунды, как увидел. Трусиха. А сам-то даже голос отказал.

Купил воды, сел в машину. Нервными движениями открутил крышку, она вылетела из пальцев под ноги, пошарил по полу, найти не удалось. Сделал большой глоток, горчит, еле прохладная, пальцы заметно дрожат. Со злостью выкинул бутылку в окно, нажал кнопку стеклоподъёмника, запустил двигатель. Сердце отдавало тяжёлыми ударами в ушах как раскаты грома, сокрушая возведённые годами барьеры. В голове проносилось миллион мыслей, воспоминаний, слов... Кажется, что кондиционер не справляется со своей задачей, воздуха не хватает, душно. Дышать нечем, мандраж по всему телу.

Алекса торопливо расплатилась за отложенное платье. Данила подозрительно молчал. Продавцы наблюдали за необычной парочкой, скрывая улыбки. Ребёнок умничал не по годам, явно изображая своего папу, вызывая умиление. Алекса с тревогой оглянулась на спокойно ожидающего сына. Бровки задумчиво сдвинуты, пухлые губы плотно сжаты, как и всегда, когда чего-то не может понять. Сердце рывками забилось, мысли гнала от себя прочь, пресекая на корню каждое зарождение.

- Данчик, малыш, ты чего задумался? - голос от волнения дрожит.

Ещё бы не дрожал, внутренности в агонии, сотрясает опасная лихорадка. Озноб бежит по коже, обращаясь в мурашки.

Мальчик промолчал, продолжая через стекло смотреть на дорогу. Алекса проследила за его взглядом. Чёрная красотка, до сих пор так волнующая душу, не уехала. Девичья мечта, дыхание перехватило в которых раз за десять минут.