И после того как вся Европа была повержена Гитлером, директор европейского ИТТ и член наблюдательного совета штаб-квартиры в Нью-Йорке доктор Вестрик прибыл в Нью-Йорк как личный гость полковника Бена.

Эмиссару Гиммлера были заказаны роскошные апартаменты в отеле «Пласа» – пятикомнатный президентский номер; двухкомнатные номера сыновьям и роскошный трехкомнатный номер личному секретарю, баронессе Ингрид фон Фагенхайм; все счета оплачивались Беном.

На первый ужин Бен пригласил Эдселя Форда, сына автомобильного короля Штатов:

– Дорогой Эдсель, я думаю, вам будет полезно подружиться с моим близким другом доктором Вестриком, – сказал Бен, знакомя гостей. – Никто, как он, не понимает всю выгоду укрепления американо-немецких отношений.

– Очень приятно, доктор Вестрик, – Форд резко тряхнул руку немца, – я с симпатией отношусь к эксперименту вашего канцлера.

– Очень приятно, мистер Форд, – ответил Вестрик. – Фюрер поручил мне выразить вам свое восхищение деятельностью вашего концерна.

– Спасибо. Тронут.

Вестрик кашлянул, закурил, поинтересовался:

– Я могу говорить за этим столом со всей откровенностью, господа?

– Бесспорно, – ответил Бен. – Только так, Герхард.

– Берлин уполномочил меня обсудить с вами возможность повлиять на большой бизнес Соединенных Штатов лишь в одном смысле: помощь Британии бессмысленна. Лондон обречен на поражение, если только Черчилль не примет условия, которые мы намерены ему продиктовать. Какой смысл помогать покойнику, политическому трупу? Я имею точные выкладки, с цифрами и прогнозами, – чего мы можем ждать от развития нашей торговли; это гарантирует вам великолепную прибыль.

– Что ж, – откликнулся Форд, – интересное предложение. Как вы считаете, Сосенс?

Тот пожал плечами:

– Придерживайся я противоположной точки зрения, вряд ли мне пришло на ум организовать этот ужин.

– Я думаю, – заметил Форд, – стоило бы собраться в более широком кругу и обсудить интересующие нас вопросы предметно.

Спустя три дня Бен – через президента нефтяного гиганта «Тексас компани» Рибера – организовал обед, на который был приглашен шеф зарубежных операций «Дженерал моторе» Джеймс Муни; миллионер Страсбургер, владевший крупнейшими издательствами страны, Форд и руководители концернов «Ундервуд» и «Кодак».

(Бен не зря включил в комбинацию Рибера: шеф его разведывательной службы Герберт Грюн сообщил ему после ужина с Фордом, что встречей весьма интересовалась контора Гувера; люди Грюна зафиксировали трех агентов ФБР в зале ресторана «Пласа»; блестящий конспиратор, Бен выставил Рибера, в каждой комбинации важна фигура прикрытия, это развязывает руки на будущее.)

Разговор был конструктивным; люди американского бизнеса заверили доктора Вестрика, что начнут кампанию за прекращение военных поставок Англии; дело это, однако, весьма тонкое и сложное; Рузвельт начал свое президентство с того, что признал Москву; видимо, он связан незримыми узами и с Лондоном, так что надеяться на скорый сдвиг не приходится; тем не менее позиции тех, кто видит будущее мира в альянсе Вашингтон – Берлин, достаточно сильны в этой стране; посмотрим, кто сильнее.

Удар по Бену и его друзьям нанес не Гувер; тот хранил информацию в своих бронированных сейфах, ожидая, кто возьмет верх в схватке интересов – ИТТ, «Форд», «Дженерал моторс», «Кодак», «Ундервуд», «Салливэн энд Кромвэлл» братьев Даллесов или же администрация Рузвельта и те англосориентированные корпорации, которые поддерживали демократов.