Выйдя из новой конторы Шиффа, я попытался связаться с госпожой Койц, но сеть всё еще не работала. Куда идти, я совершенно не представлял. Судя по словам сержанта из обнаружившего нас отряда, выживших воспитанников четвертого интерната должны были разместить в каком-то временном лагере. Их дальнейшая судьба представлялась мне неопределенной. Наше учебное заведение фактически перестало существовать. Сначала его краем зацепил ракетный удар Роя, а потом добавил еще и крейсер, расстреливавший с орбиты отступающую бронетехнику противника.

Шифф предложил мне воспользоваться одним из подсобных помещений своего склада и переждать там пару дней, пока ситуация в городе не стабилизируется, но злоупотреблять его гостеприимством я не стал, сославшись на то, что хочу найти своих одноклассников, которым, возможно, требуется помощь.

Торговцу я не соврал, однако желание найти Ханя, Игната и, что уж себя обманывать, госпожу Анну, было не единственной причиной. Усиливать свою зависимость от гильдии серых скупщиков я не хотел. И так уже увяз в отношениях с ними по самое некуда, а ведь формально я являлся человеком Синдиката, хоть и в несколько неопределенном статусе. Теоретически рядовые старатели – как бы вольные охотники за артефактами, и защита организации на них не распространяется. Сами они формально Синдикату ничего не должны, ну, кроме части выручки за добычу, а это, по сути, всего лишь плата за крышу, и не более. Зато посылать их на убой можно смело и почти на задумываясь о последствиях, а с членами организации так поступать не принято. Считается, что семья своих не подставляет. Вот если бы я стал лидером артели, тогда другое дело, а пока… пока я хрен поймешь кто. Вроде, уже и не простой старатель, но и не лидер. По крайней мере, никакой клятвы верности я Синдикату точно не давал, а это часть обряда приема в его ряды. Казалось бы, обычные бандиты, только выдрессированные и хорошо организованные, а всяческие ритуалы тоже любят и уважают, почти как военные.

Перемещаться по впавшему в хаос мегаполису без защиты и оружия мне представлялось глупой затеей, поэтому в скафандр я влез еще в конторе Шиффа. Стрелковый комплекс на этот раз в контейнер убирать не стал, а просто повесил за спину. «Шакал» же и вовсе демонстративно висел у меня на груди в полной готовности к боевому применению. Выданная торговой гильдией карта личного охранника продолжала действовать, передавая на сканеры военных и полицейских патрулей идентификационную информацию, так что они на меня только подозрительно косились, но останавливать не пытались. Я же совершенно не стеснялся сам приставать к ним с вопросами. Вояки отвечали неохотно, и через одного просто посылали меня куда подальше, а полицейские пару раз дали нужную информацию.

Своих я нашел в уцелевшем отрезке того самого магистрального коридора, по которому из интерната безуспешно пытались убежать к центру воспитанники четвертого интерната. Охрана временного лагеря пропустила меня без проблем, задав лишь пару дежурных вопросов, да и то больше из любопытства, чем реально по делу. Увы, кроме тех, кто ушел вместе с Ханем в ангар на втором подземном ярусе, выжить удалось очень немногим. Тоннель обрушился во множестве мест, похоронив под собой сотни людей, не успевших вовремя покинуть окраину.

Разговоры, услышанные во временном лагере, меня, мягко говоря, напрягли. Выжившие совершенно открыто проклинали власти, не просто не сумевшие их защитить от атаки Роя, но еще и бросившие людей погибать, отдав приказ опустить аварийные переборки. Солдаты, охранявшие лагерь, упорно делали вид, что ничего не слышат и не замечают. В воздухе откровенно пахло бунтом, и я подозревал, что такие настроения царят далеко не только здесь.