Ограничение имеет признанной целью и следствием увеличение труда.

Признано также, что оно имеет целью и следствием возбуждение дороговизны, которая есть не что иное, как недостаток товаров. Следовательно, будучи доведенной до крайних пределов, политика ограничения есть чистый сизифизм, как мы его определили: бесконечный труд, не ведущий ни к какому результату.

Г-н барон Шарль Дюпен^>18, называемый светилом экономической науки в среде пэрства, обвиняет железные дороги в том, что они вредят судоходству. Известно, что более совершенное средство ограничивает употребление средства сравнительно менее эффективного. Но железные дороги могут повредить судоходству не иначе, как привлекая к себе перевозку, привлечь же ее они могут только тем, что будут перевозить дешевле, а это они могут сделать, лишь уменьшив усилие в отношении к его результату, потому что это-то именно и составляет дешевизну.

Следовательно, оплакивая уменьшение труда, предпринимаемого для получения того же результата, г-н барон Дюпен впадает в сизифизм. Если он предпочитает судно рельсам, то рассуждая последовательно, должен будет предпочесть телегу судну, вьюк телеге и носилки всем остальным средствам доставки; потому что это последнее средство требует наибольшего труда для получения наименьшего результата.

«Труд составляет богатство народа», – говорил министр торговли г-н де Сен-Крик, поставивший ей столько препятствий. Не следует думать, что эти слова являются лишь сокращением утверждения, что «результаты труда составляют богатство народа». Нет, министр был действительно уверен, что богатство измеряется напряжением труда. Доказательством этому служит то, что он вел Францию, последовательно, от одного ограничения к другому, и думал, что делает очень хорошо, если затрачивает двойное количество труда на получение, например, равного количества железа. В Англии центнер железа продавался в то время за 8 франков; во Франции же он обходился в 16 франков. Если оценить стоимость рабочего дня во Франции в 1 франк, то ясно, что она могла путем обмена получить центнер железа за восьмидневный труд работника. Благодаря же запрещению ввоза железа Франции требовалось 16 дней работы, чтобы тот же центнер получить собственным производством. Двойной труд для одинакового удовлетворения, следовательно, двойное богатство; итак, богатство измеряется не результатом, а напряжением труда. Разве это не чистый сизифизм?

Для того чтобы избежать превратного понимания, г-н министр старается разъяснить свою мысль и точно так же, как назвал богатством напряжение труда, называет бедностью изобилие результатов труда или предметов, способных удовлетворять наши нужды. «Везде, – говорит он, – машины заменяют ручной труд; везде излишек производства; везде нарушено равновесие между способностью производить и средствами потребления». Мы видим, что если Франция находилась в затруднительном положении, то причиной этого, по мнению г-на де Сен-Крика, были излишек в производстве и чрезмерная разумность и плодотворность труда. Мы были слишком хорошо одеты, слишком хорошо обеспечены продовольствием и промышленными товарами; высокая производительность превосходила все наши желания. Нужно было, наконец, положить предел этому бедствию и заставить нас, посредством запрещений, работать больше, а производить меньше.

Я приводил также мнение другого министра торговли, г-на д’Аргу. Оно заслуживает, чтобы мы остановились на нем. В надежде нанести страшный удар производству сахарной свеклы, он говорил: «Без сомнения, возделывание сахарной свеклы полезно, но