– Спасибо, – выдохнул он, однако пребывая всё в том же неподвижном состоянии.

По моим представлениям выходило, что он проваляется так ещё минимум полчаса. Однажды, много лет назад, я сама влезла в такую ловушку, и игровой костюм нещадно бил по нервным рецепторам… и то, кстати, был обычный сервер, а не с повышенной чувствительностью. Ох, бескрайний космос! Нет у нас времени здесь разлёживаться. Злость на новичка за то, что сунулся на эту карту, да ещё и с Бешеной, кипела в жилах, однако учить уму-разуму этого дурачка было не место.

Словно вторя моим мыслям, где-то вдалеке хрустнула ветка и протяжно завыл зомби.

– Так, Рейнджер, слушай меня внимательно, – сказала я. – Тебе пока всё ещё сложно двигаться, а костюм пускает остаточные электрические разряды, это нормально. Сейчас ты должен будешь уйти из игры, но так как это будет трактоваться костюмом как смерть, всю твою чудесную керамику, начиная от поножей и заканчивая кольчугой, раскидает по округе, а на карте очень много желающих на халяву обзавестись отличными доспехами. Итого план такой: я тебя раздеваю, скидываю себе в мешок обмундирование, мы тебя экстренно эвакуируем, а затем на лёгком сервере я тебе всё верну.

– Не надо… Так выруби меня, – прошептал Рейнджер, а я искренне возмутилась. Он что, в меня не верит?

– Эта керамика стоит двадцать пять кредитов! – зашипела я. – Мой недельный оклад, если я себя не жалею! Ну уж нет!

– Я просто хочу побыстрее выбраться отсюда…

– Сам влез в ловушку. Терпи и жди теперь, – пыхтя от напряжения, я стянула с него перчатки и наручи.

За этим последовала керамическая кираса, а под ней кольчуга, да не просто какая-то, а золотая. Как только я положила в виртуальный мешок ещё и её, герой под моими руками остался в грубой неснимаемой деревенской рубахе, но вот руками я внезапно ощутила тончайшую эластичную ткань рашгарда, через которую прощупывалось настоящее тело Рейнджера.

Горячее. Твердое. Красивое.

Глаза видели одну картинку, ладони – совсем другую. Я чувствовала себя слепой, которая изучает азбуку Брайля. Под пальцами перекатывались тугие мышцы, хорошо прощупывались ребра и идеальный поджарый пресс – каждый кубик чётко отделен от другого – аккуратная ямка пупка и неожиданно небольшой длинный шрам под ним, больше похожий на продолговатый ожог. Интересно, откуда такой?

Казалось бы… к двадцати шести годам я видела далеко не одного обнаженного мужчину, да и на Веге к сексу в принципе отношение проще, чем на Танорге, вот только такой выпуклой твердой груди и потрясающего сухого пресса я ещё не встречала. Вегианцы делились на две категории: тощие щуплые парни и огромные, перекачанные благодаря запрещённым инъекциям быдловато-матёрые мужики, как правило уже с жирком из-за всё тех же инъекций.

– Слав? Ты чего?

Я вздрогнула, осознав, что руки задержались на его торсе слишком долго. Пальцы обожгло.

Шварх! Проклятый космос!

Рейнджер открыл глаза, встретившись со мной вопросительным взглядом.

«Мирослава, поздравляю, ты идиотка. Ну, как будешь выкручиваться?»

В горле, как назло, пересохло.

– Да смотрю на твою грудную клетку, вроде нормальная, – прохрипела я, искренне радуясь, что голос звучит благодаря модулятору как никогда брутально.

– А должна какая быть? – резонно удивился Рейнджер.

– Нормальной и должна быть. Странно, что ты золотой подкирасник себе взял. Выглядишь как девчонка, – нарочито показушно фыркнула я.

Рейнджер неожиданно тепло рассмеялся, а я продолжила, перемещаясь к поножам:

– На одной карте третьего уровня лежит отличный пластинчатый доспех – как мой основной. Давай возьмём тебе, защитные функции великолепные, и почти ничего не весит.