– Это знаю.

– Так вот, если «дальний голос» направить в небеса, а потом переключить устройство на приём, то вскоре волна вернётся назад. Это называют мировым эхом. И никто не может понять, от чего отражается звук. От облаков? Но ведь эхо возвращается даже в абсолютно ясную погоду… Может, есть невидимый купол над нами? Но ведь киморты поднимались в укреплённом дирижабле на высоту, что волна может достичь за это время… И купола там нет. Но есть нечто, отражающее звук… Понимаешь?

Оглядываюсь на Алаойша.

Он смотрит в сторону, и лицо у него белее белого.

– Понимаю.

– Так вот, теперь об эхе Миштар, – продолжает Фогарта, в волнении терзая рукава своей хисты. – Вообще многие сейчас уже думают, что «Миштар» – просто такое устоявшееся название, вроде как гора Анцу, дерево ригма или озеро Арирамар. Но на самом деле явление это названо при имени некоего учёного-киморта по имени Миштар. Неизвестно даже, мужчина это был – или женщина, дитя юга – или севера, потому что жил… или жила Миштар много-много лет назад. История не сохранила причину, по которой этот киморт решил пойти против воли морт. Может, то была любовь; может, любопытство. Но Миштар отважился переломить судьбу и начал исследовать природу спутников и превращения киморта в эстру. Он первый доказал, что спутник – лишь подобие личности, и при этом – божество, – хрипло произносит Фог и осекается. Взгляд её сам по себе притягивается к Алаойшу. – Божество, сотканное из памяти и силы трёхсотлетнего киморта. Именно поэтому киморт лишается своей личности и вынужден создавать другую – ведь то, что её составляло, уходит к его спутнику. Но смотри, Дёран. Ведь не только киморт, но и любой человек состоит не только из памяти и сил. Из чувств – тоже!

Растерянно касаюсь семиструнки, и она отзывается хрустальным вздохом.

Плохо.

Не могу сдержаться, а надо.

– Думаю, что так, Фог. Мы любим и ненавидим, мы боимся и желаем, испытываем отвращение и восторг, нежность и ярость, страсть и охлаждение, леность и воодушевление. Это всё и делает нас живыми.

– Вот! И Миштар тоже думал об этом, – кивает Фог. – Посмотри, какая сила заключена в чувствах! Из-за чувств юг превратился в Землю злых чудес, из-за чувств Аюс Счастливица была возвышена из кружевниц в младшие жены ишмы, а после его смерти заправляла Ишмиратом как своим домом. Чувства приводят в движение историю и пространство! В них заключена невероятная сила! И ведь не может быть так, что она испаряется в никуда, да? Может, чувства превращаются в волны? Как звук. В невидимые волны, которые разлетаются во все стороны, когда киморт становится эстрой. Ну, так решил Миштар. И ещё он предположил, что если бы нашлось что-то, способное отразить их… вроде неизвестной мембраны в небесах, которая отражает неслышимые волны преображённого звука… – Фог задыхается от восторга. Глаза у неё горят; лиловатая дымка морт окутывает запястья и шею, как диковинное украшение. – Словом, чувства вернулись бы к эстре! И он снова стал бы собой. Ведь даже если нет памяти – можно сотворить новую. Если нет силы – можно накопить! И лишь чувства, повторить которые нельзя, становятся препятствием на пути возвращения личности к киморту… к эстре то есть, – смущается Фог. – Это называется «эхо Миштар». И я хочу доказать, что оно существует! А Алаойш в меня не верит, – жалуется она.

Переглядываюсь со старым другом, и тот усмехается:

– Отчего же. Ты умная женщина, Фогарта Сой-рон. И у тебя почти триста лет впереди, чтобы доказать существование эха Миштар. У самого Миштара было всего двадцать четыре года… кхм, как говорят хроники.