— Все, мне пора! Может, увидимся в ресторане! – целую в щеку маму и папу и торопливо бегу к входной двери, берусь за ручку, но внезапно останавливаюсь. Что-то тревожное скребет душу, заставляет обернуться.

Папа стоит возле лестницы, одна его рука лежит на мамином плече, другая спрятана в кармане светлых брюк. Светло-голубая рубашка оттеняет голубые глаза, которые смотрят на меня с гордостью. Он улыбается, роднее этой улыбки у меня ничего нет, разве что еще мамина, полная нежности и ласки. Ее глаза немного влажные, она утирает пальчиком уголки век, словно стесняется своих сентиментальных чувств.

— Я люблю вас!

— Мы тоже тебя любим, доченька! – мама обнимает папу за талию, кивает, пока тот складывает губы в воздушном поцелуе, якобы ловлю его в воздухе и прикладываю ладонь к груди, получается воображаемый поцелуй в мое сердце.

— Береги себя, малышка! – напутствует и подмигивает отец, киваю и окончательно выхожу из дома, торопливо иду к черному джипу, возле которого уже стоит Гена, придерживая открытой заднюю дверку.

Е-е-е, настало мое время!

***

— С днем рождения!!! – орет толпа гостей.

Я зажмуриваюсь, когда раздается хлопок, а на головы падают фольгированные лепестки из конфетти. Официанты вкатывают в зал поднос на колесиках, на котором величественно стоит красивейший торт: в тон моего платья, с бабочками по всем ярусам, а на самой верхушке этого кондитерского шедевра вместо фигурок возвышается большая звезда из мастики.

— Стелла, улыбнись! – призывает Лиза и фотографирует меня на телефон, девчонки так же щелкаются следом со вспышками и без, некоторые разворачивают камеры и делают селфи с именинницей на фоне торта.  

Вспышки со всех сторон, будто я звезда экрана или сцены, вокруг толпа фанатов, возгласы, поздравления по сто десятому кругу. Скулы болят от постоянной улыбки, но это мой праздник, значит я должна выглядеть самой счастливой.

Наконец-то, беру нож-лопатку и, предварительно потушив свечи под крики гостей, разрезаю торт. Верхушку планирую оставить, завтра с родителями утром съедим или сегодня поздно ночью, когда появлюсь дома. Уверена, они будут ждать меня до победного, даже если сейчас где-то поблизости и подглядывают за нашим весельем.

За четыре часа я ни разу на них не наткнулась, как и на родственников, и на дядю Шахида, видимо, и Булата нет. Тот бы не стал сидеть со взрослыми, зная его одержимость мною, пришел бы сейчас и сверлил своими черными глазами.

— Угостишь, красотка? – спрашивает Артем и обнимает за талию, кладу на его тарелку кусочек торта, а он подставляет еще одну, видимо, для меня. Отдаю нож официанту и иду к окнам с парнем, где тот протягивает мне порцию лакомства.

— Я тебе говорил, что ты сегодня просто сногсшибательна?

— Если и говорил, никто не мешает повторить еще раз!

— Ты великолепна! Звезда!

— Ты тоже ничего так! – кокетливо хлопаю глазками, облизывая ложку.

Серые глаза Артема темнеют, следя за моими действиями. Этот взгляд не пугает, как глаза Булата в страсти, нет, желание Артема меня манит, завлекает, побуждает сделать шаг к нему. Я смотрю на парня с интересом, с ожиданием решительных действий, и он не разочаровывает. Берет наши тарелки, ставит на ближайший стол, обхватывает лицо ладонями и осторожно целует, проверяя мою благосклонность. Обнимаю Артема за талию, прижимаясь всем телом. В груди становится жарко, соски напрягаются, волна жара окатывает с головы до ног, побуждая открыть рот шире, переплетая наши языки. Соприкасаюсь всем телом с напряженным парнем, чувствую его эрекцию и довольно урчу, как кошка, объевшаяся сметаны.