Глаза моего отца вылезли на лоб, когда он впервые увидел Павлика у нас в доме, и молча выслушивал его призывы участвовать в акции по привлечению внимания к экологическим проблемам Земли, всего на час выключив свет во всем доме в определенный день и время. Это было красноречиво, ярко и до такой степени позорно, что мне хотелось провалиться сквозь землю. Кроме того, это происходило на глазах ухмыляющейся младшей сестренки, постоянно подкалывающей меня по поводу моего внешнего вида и одинокого положения.

— Надеюсь, ты не собираешься за него замуж? — испуганно спросил отец, когда мы выпроводили говорливого гостя вон.

— Нет, папа, выдыхай, — похлопала я его по плечу тогда. — Мы просто друзья.

Увы, моего слова было не достаточно. И эти двое до сих пор продолжали ходить следом за мной, как два разных хвоста, заискивающе заглядывать в глаза и провожать меня до дома. Один мне покупал канцелярию и теплые носочки, второй призывал питаться сырыми продуктами и орехами, чтобы продлить свою жизнь на планете, а я мечтала поскорее снять квартиру и никому не говорить ее адрес, чтобы хоть немного отдохнуть от всего.

Возможно, их присутствие в моей жизни было бы не так печально, если бы они не выпытали у моих родителей расположение моего нового места работы и не сговорились по очереди меня встречать, потому что зимой темно и страшно добираться до дома одной. Да, они знали друг о друге, люто друг друга ненавидели, в дружеской переписке не состояли и даже вели какое-то соперничество, но, к сожалению, продолжали преследовать меня в борьбе за мое холодное сердце.

С грустью и тоской я покидала свое рабочее место и выходила на улицу одна из последних из офисного здания, потому что шеф любил засиживаться допоздна, и видела в свете уличного фонаря закутанного по самый нос шарфом, дрожащего на ветру бледного Данилова, прячущего руки глубоко в карманах.

— Ты как всегда задерживаешься, — попытался он мне улыбнуться замерзшими, потрескавшимися губами. Ну, кто кого должен защитить и согреть?

— Мог бы и не приходить, — бурчала я себе под нос, осматривая двор в поисках запоздалых коллег. — Тут до дома пятнадцать минут.

— Темно уже, мало ли что.

Даже если предположить, что кому-нибудь понадобится ограбить или изнасиловать мою скромную неаппетитную тушку, каким образом Данилов собирался меня спасать? Предложить себя вместо меня? Или начать верещать на весь промышленный парк?

— Так тебя встречают, Саша? — послышался за спиной голос Сафонова, заставивший меня вздрогнуть и зажмуриться. Не хватало чтобы и он увидел моих скромных ухажеров. — А я хотел подвезти, — поравнялся он с нами, и мне пришлось на него посмотреть.

На голову выше меня и значительно мощнее тщедушного Артемки в длинном черном расстегнутом пальто и без шапки, несмотря на лютый мороз. Пиджак так же был небрежно распахнут, показывая нам белоснежную рубашку и ремень на узких синих брюках, спускающихся по стройной ноге к дорогим, начищенным до блеска ботинкам. Рядом с ним Данилов в своем бежевом пуховике по колено смотрелся просто школьником с красным обветренным носом. Сафонов улыбался, глядя на нас, а мне стало нестерпимо жарко и захотелось спрятать лицо в ладонях.

— Спасибо, но я пешком, — покивала я, указав на провожатого, и легкой походкой шеф направился к своей черной «мазде».

— Точно? — оглянулся он на мгновение, снова озарив нас улыбкой и достав из кармана брелок с ключами.

— Точно, — махнула я рукой и отвернулась, чтобы больше не видеть его изучающего взгляда и насмешки на привлекательном лице.