- Спасибо, - выдавливаю я, предательский спазм снова пробирается в горло.

- Не обижайся на Дашку. Она просто пылит из-за Фролова. Она года три к нему клинья подбивала. Они периодически трахались, а дальше этого не шло. А тут вроде как дело сдвинулось с мертвой точки. Но появилась ты…

- Не могу понять, - качаю головой. - Вы так просто обо всем этом говорите… Ты ведь тоже с ней спишь! Ты был ее первым парнем!

- Она рассказала? - он удивленно вздергивает брови, снова неловко усмехаясь.

- Брякнула, не подумав, наверное. Так что у вас с ней?

Нам ставят кофе и блюдце с чизкейком, которое Витя подвигает мне.

- Ты же любишь, - замечает на мой взгляд. Я теряюсь.

Такой простой поступок дарит ощущение, что мы с ним действительно друзья. Он помнит мои вкусы и заказал мне пирог.

- Спасибо, - я улыбаюсь, он улыбается в ответ, а потом выдает:

- Я люблю Дашку.

- Что? - в изумлении смотрю на него, Витька невесело смеется.

- Ну вот так. Я в нее влюбился с первого взгляда. Нам по двенадцать было, мы всей семьей приехали тогда к Морозовым на день рождения. Отец начал вести с ним дела, ну и… Короче, увидел ее, и все.

- А она… Знает?

- Конечно. Все наши знают. Но сердцу, как говорится, не прикажешь. Я для Дашки только друг.

- С которым она спит!

Витька пожимает плечами.

- Она сама ко мне пришла, попросила лишить ее девственности, представляешь? - он усмехается, тянет кофе через трубочку. - Типа мы же друзья. Она боялась боли, ну и вообще… Не хотела казаться непродвинутой перед своим парнем.

- Это кошмар какой-то, - я откидываюсь на спинку стула, запуская руку в волосы. - Зачем ты согласился?

Витька снова пожимает плечами. Он вообще весь как будто съежился, чувствуется, что ему крайне некомфортно это обсуждать. И я ценю то, что он все-таки говорит.

- И ты до сих пор ее любишь?

- Люблю, - он снова усмехается, отставляя свой стаканчик. - А она до сих пор считает меня другом, с которым можно время от времени перепихнуться.

Витька смотрит на часы и добавляет:

- Мне ехать надо, Ли, скоро встреча с отцом. Я надеюсь, ты не держишь на меня зла.

Я поднимаюсь следом за ним и обнимаю. Хочется как-то утешить, подбодрить, но у меня не находится слов, потому вкладываю это все в объятия. Он хлопает меня по спине.

- Не будь к ней строга, - замечает Витька. - Дашка всегда старается выглядеть счастливой, но на самом деле там далеко не все радужно.

Он уходит, я падаю обратно на стул, некоторое время пялюсь в стену, потом начинаю есть чизкейк.

Внутри меня раздрай. Все это как-то… слишком. Как будто я и впрямь жила в другом мире, а сейчас все вдруг стали срывать маски, и реальность оказывается совершенно не той, что представлялась мне. И я не знаю, что с ней делать. Потому что люблю этих людей, но как общаться в свете новой информации - не представляю.

Достаю мобильник, от Дашки - ничего. Конечно, Витя прав, не может человек только радоваться по жизни. Несмотря на то, что подруге повезло в материальном плане, у нее есть свои проблемы. Ее мать развелась с отцом, когда Дашке было восемь.

Подруга осталась с мамой, но ее воспитанием мало кто занимался. Мать быстро вышла замуж второй раз, родила ребенка. Дашка существовала фоном, предоставленная сама себе. Если ко мне предъявлялась куча требований, то к ней только одно: чтобы не мешала.

Отцу она тоже по большому счету была не нужна. Он давал деньги, на том их отношения и заканчивались. Полностью устроил ее жизнь: учеба, квартира, машина, работа - и считал, что этого достаточно.

Дашка старалась быть счастливой всем назло. Прятала свое одиночество, но оно все равно прорывается наружу.