Затем переводит взгляд на меня и удивленно приподнимает брови:

– Отомри, Золушка, все. Иди отсюда, у меня тренировка.

Чувствую, что краснею, но стараюсь держаться уверенно. Пока надеваю туфли, стараюсь сдержать идиотскую улыбку, но она не остается незамеченной.

– Рано радуешься, – усмехается Ледник. – Ученица из тебя проблемная будет.

– Я не радуюсь, – задираю подбородок, беру сумку и иду к столу, где лежит журнал и стоит визитница.

Сердце с такой немереной силой колошматит о ребра, словно собирается выскочить и остаться здесь, в этом зале. Рядом с ним.

Записываю свой номер и, немного подумав, пишу имя: «Алена». Может быть, так он скорее меня вспомнит, все же имя катализатор… Беру его визитку и покидаю клуб.

Наверное, выгляжу я слишком счастливой, когда сажусь в машину к Сэму.

– Ну что, поговорили? – поворачивается ко мне парень.

– Не совсем, – улыбаюсь я.

– В каком плане? – хмурится он. – Вы не поговорили?

– Ну… так… – пожимаю плечами я и смотрю в недоуменное лицо Сэма. – Я тренироваться у него буду.

– С ума сошла? – смеется парень.

– Возможно, – отворачиваюсь к окну, а взгляд все равно направлен на матовую визитку в руках.

«Алексей Озеров. Тренер по боксу/самбо/вольной борьбе».

Алексей… Значит его имя Алексей. Что ж, приятно познакомиться.

5. 4

Когда добираемся с Сэмом домой, мое настроение зашкаливает возле самой верхней отметки. Почему-то эта встреча и будущие занятия с Алексеем вызывают у меня восторг и приятное щекочущее чувство предвкушения внизу живота.

– Элла! – зовет меня на английском из столовой мама.

Английский язык в этом доме используется только, когда дома мой отец. Неприятная новость, я надеялась, что он в разъездах.

– Подойди, пожалуйста!

Все же мне не удается прошмыгнуть к себе наверх незамеченной, очень жаль.

Захожу в столовую и наблюдаю классическую картину: отец с ноутбуком попивает кофе с коньяком, весь в работе, а мама разглядывает модные журналы, чтобы почерпнуть из них вдохновение на новые проекты.

– Ты была у доктора? – не поднимая на меня глаз, спрашивает отец.

– Да, – киваю я.

Этот разговор не кончится ничем хорошим, я чувствую всеми фибрами души.

– Где врачебное заключение? – снова сухо и совершенно безэмоционально спрашивает он.

– Вот, – достаю из сумочки сложенный вдвое листок. – Зачем это было нужно? Что это и зачем?

Мама забирает заключение, бегло читает его и… начинает буквально светиться от радости.

– Детка, это же просто замечательно! – вскакивает она с места и обнимает меня, расцеловав в обе щеки. – Хочешь лазанью? Или какого-нибудь своего салата, смузи? Давай я приготовлю, садись!

То, как моя мать начинает суетиться, меня пугает. Если до этого я надеялась, что эта бумажка лишь для их душевного успокоения, то теперь уверена, что нет.

– Я не голодна, спасибо, – выдавливаю из себя ответ. – Что происходит?

Вижу, как хмурится папа. Его всегда раздражали мои вопросы, ведь я не должна их задавать. Как оказалось, даже в двадцать три года в этой семье я не имею права голоса.

– Через месяц мы вернемся в Штаты и тебе нужно будет встретиться с одним очень хорошим и безумно богатым человеком, – юлит мама. Нервничает и оттого зачем-то загружает в чашу для блендера клубнику и шпинат. – Вам надо будет пообщаться немного и, может быть… Ну, может быть, он тебе понравится…

– Ты выйдешь за него замуж, – прерывает маму недовольный голос отца.

Грубо. Коротко. По делу. Как всегда, впрочем.

– Я не выйду замуж по указке, – сжимаю зубы. – Зачем это было нужно? – киваю на справку.

– Вы встречались с Мистером Вайсом на прошлом банкете, – говорит отец. – Он согласился инвестировать в мой бизнес столько, сколько понадобится, до скончания веков, – с довольной усмешкой говорит отец. – Вот только он слишком консервативен и предпочитает в жены красивых, умных, здоровых и… чистых девушек. Таких мало, и я доволен, что ты меня не подвела. Не зря столько денег было вложено в твою опеку и охрану.