Теперь стало ясно, что этот белокурый спасатель животных здесь делает. От сердца отлегло. Хотя, почему? Мне это было непонятно. До девушки, по-хорошему, мне не было дела. Но что-то же привело меня в эти стены? Почему-то я хотел узнать ее лучше.

— И сколько еще ей нужно его отрабатывать? — я не взглянул на Киряева, я следил за каждым движением блондинки. Плавным, затягивающим…

— Сложно сказать. Если с процентами, то года два, наверное.

— Чего, блять? Какие еще проценты? — Глебу, очевидно, девчонка запала в душу. Иначе бы он так ею не интересовался. И тем более, не реагировал так эмоционально.

— Владислав Юрьевич. А как иначе? Если она выполняет должностные обязанности наполовину. Как-то ведь я должен это компенсировать.

— Что ты несешь, Киряев? — не выдержав, мой друг схватил его за лацкан. Пиджак, казалось, начнет трещать по швам от усердия Глеба. — Какие у стриптизерши могут быть обязанности? Ты что, ее спать со всеми заставляешь, урод озабоченный?

— Вы сами сейчас увидите, — прикрывая лицо руками, Игорь ждал, что Рыжий его вот-вот ударит.

— Подожди, — я остановил приятеля, мягко опустив ладонь на его плечо, пока не поздно. — Давай, мы досмотрим выступление в спокойной обстановке.

Девушки к этому моменту остались в одних рубашках. Они сделали еще пару плавных движений, одежда полетела в разные стороны. Мужчины в зале напряглись, всем своим видом показывая, что жаждут продолжения. Как дети, которые ждут обещанный десерт после пресного крем-супа из брокколи. Даже слюни капали одинаково.

Одна из танцовщиц — та, что повыше, расстегнула лиф и запустила его в бармена. Вид ее обнаженной груди вызвал бурные «изголодавшиеся» аплодисменты. Вторая сделала то же самое, но в момент, когда нижнее белье покинуло ее стройное тело, она сразу прикрыла грудь руками.

— Какого ху? — грохнул об стол бутылочку пива Никита. — И за это платят бабки? Это же чистой воды наедалово!

— А вот и те самые проценты, — усмехнулся я вслух, понимая нытье Игоря. — И что, всегда так?

Киряев кивнул. Косясь на кулаки Глеба, начал рассказывать о том, что не знал, как еще повлиять на Микки. Думал, если девушка услышит о проценте, то будет сговорчивее и начнет обнажаться. Он с досадой протянул, что надо было заламывать больше:

— Тогда бы она как миленькая светила прелестями, как все остальные.

— Не думаю, — я посмотрел на Рыжего, он все еще пожирал нашу знакомую взглядом.

Блондинка была куда интереснее, чем я мог предположить. Неужели ее долг и «неустойка» стоили того, чтобы сохранять свое достоинство даже в такой ситуации?

— Интересно…

У всего есть цена. Если два с половиной миллиона — мало, то сколько же она стоит? Во сколько блондинка себя оценила?

— Что с бабками? — с трудом оторвал взгляд от сцены мой друг. — Почему я ничего не вижу.

— А вот, — прошуршал черными мешками Киряев и достал из одного пачку пятитысячных. Получив одобрение Глеба, положил еще парочку сверху. — До копейки, Владислав Юрьевич. Сам, лично, дважды пересчитывал.

— Я хочу, чтобы она для меня станцевала, — глядя на то, как девушка, продолжая прикрывать грудь, покинула сцену, сказал я. Глеб медленно повернул в мою сторону голову.

— Приват? С Микки? — брезгливо произнес Игорь.

— Почему бы и нет?

— Я вам рекомендую ее напарницу. Сплита знает, как доставить мужчине истинное удовольствие. За уши не оттащишь. А Микки так… стажерка. Четвертый месяц у меня работает, а ничему, кроме танцев, учиться не хочет.

— Ну и отлично. Мне, кроме этого, ничего и не нужно. Организуешь?