Может, нанять кого-нибудь? А что, идея неплохая. Думаю, многие не будут против дополнительного заработка в выходные. Надо будет дать объявление или спросить у Виктора. У него же целый штат этих работников, может одного и позаимствует мне на выходные или посоветует кого, может, агентство.

− Горит! – услышал я крик Жени и немного растерялся, оглядываясь по сторонам и выискивая очаг возгорания. Лишь спустя пару секунд до меня дошло, что подгорает блинчик на сковороде.

Не сдержавшись, выругался.

− Так, Мила, закрой ушки. Это слово не для тебя, милая, − выбрасывая почти весь черный блинчик с одной стороны, проговорил я. – А то начнешь ещё ругаться, как сапожник, и мне придётся за тебя краснеть в центре.

Может, научить её пару плохих слов? Слышал, что дети намного быстрее начинают разговаривать, когда чуть ли не первыми словами в их обиходе становятся вот такие вот словечки. Правда, всё это на уровне слухов. Никто же из ученых не дал этому подтверждение. Но испробовать всё-таки стоит. А что, попытка не пытка. В нашем случае все средства хороши. Не получится, ну и черт с ним. Если Мила не заговорит, то и эти слова ей не запомнятся. Ничего страшного и не случится.

Достав другую сковородку-блинницу, ждал, пока она нагреется, чтобы начать процесс приготовления завтрака заново. Нервно постукивал пальцами по столешнице. Мне ещё убираться на кухне потом, горы посуды перемыть. За спиной слышу стук и разворачиваюсь. Дома Милу приучили дозваться до нас таким способом. Если мы на неё не смотрели или по какой-то причине она находилась вне зоны нашей видимости, она стучала, пока мы к ней не подходили.

Смотрю на неё вопросительно. Долго не могу расшифровать её движения, но Мила настойчиво пытается до меня донести что-то, упорно продолжая рисовать в воздухе знаки.

− Да что ты не понимаешь то? Она спрашивает у тебя про Дану Владимировну, − не выдерживает Женя, видя мои мучения. – Её интересует как вы с ней познакомились. Как и меня. Хотя, уже и неважно.

Я от такого вопроса опешил даже. Зачем Миле знать про неё? Она когда-нибудь исчезнет из нашей жизни? Вообще не хочу слышать про неё, вот совсем, даже намёка. Неужели так трудно не напоминать мне о ней. Я кое-как согласился на то, чтобы она работала с Милой. Татьяна Анатольевна уговорила, донеся до меня все плюсы и минусы. Разговор получился долгим и спорным. Но плюсов почему-то оказалось больше, и я согласился, скрепя зубами. Ради Милы. Как только она заговорит, мы уйдем из этого центра в либо государственный садик, либо в частный. Но в этом центре ноги нашей больше не будет. Глаза б мои её не видели!.. Но все разговоры так и крутятся возле неё. Даже Виктор пару раз пытался заговорить со мной о ней, но увидев мой взгляд, забросил это дело. А детям всё неймется.

− Слушайте, а как вы смотрите на то, чтобы сходить в парк аттракционов? – решил я сменить тему, заворачивая очередной блинчик.

У Милы загорелись глаза, и она захлопала в ладоши. Женя лишь молча кивнул, снова что-то набирая в телефоне. Вечером точно придется поговорить с ним, выяснить, что у него происходит в жизни. Может, с девушкой своей познакомит. В том, что она у него есть, я уже не сомневался. Лишь бы у него не вышло так, как у нас с Даной.

Опять она…

Сложил грязную посуду, оставив его на потом. Сейчас не до этого.

− Ну что, собираемся?

12. 11.

Глава 11. 

Дана

Я снова взглянула на часы. Время, когда родители забирали детей домой, давно прошло. Да и моё рабочее время тоже закончилось. Только вот за Милой так и никто не пришёл. Ни Женя, в последние дни только он и приводил её, и забирал, ни Марк, которого я не видела ни разу с того злополучного дня встречи.