«Эклеров много привози», — отправила я сообщение Лешему.

Горько усмехнулась. Ничего приличного в жизни не было. Как замуж вышла, так и накрылось всё медным тазом. Только пожрать — одна радость.

«Давай сразу торт».

«Давай со взбитыми сливками и фруктами. И колбаски Краковской», — вновь добавляю я.

«Ок», — соглашается Леший.

Ладно. Вот у меня деревенский ухажёр. Всё лучше, чем одна. Я поднялась с пола и решила для начала привести в порядок квартиру. Комнаты две, маленькая кухонька. Здесь всё старое. Из маминой комнаты я обязательно сделаю гостиную, свой шикарный диван поставлю. Телевизор, хоть и старый, но работал. Я включила его и громче сделала, чтобы не чувствовать одиночества. А в моей комнате всё как было, так и осталось. Девичья светлица. Диван раскладной, стол письменный и шкаф, в котором были мои юношеские вещички. Ни в одни джинсы я не влезу, платья просто порву.

Корова.

Но выкидывать ничего не буду. Это станет для меня стимулом. Надо же похудеть, похорошеть и жизнь заново начать. Свои вещи из рюкзака развесила. Комп на стол положила. Посмотрела на плакат, что украшал стену. Там красовался белый Мерседес. Я на полном серьёзе думала, что когда выйду замуж за Тоху, то он мне обязательно такой подарит. Постер захотела сорвать… Передумала. Пусть остаётся всё на прежнем месте. В мамином шкафу я нашла её старый фланелевый халат. Тёмно-синий с рисунком. Он пах мамой и почти мне впору, только коротковат. Мамочка была меньше меня ростом. Раскрыла балконную дверь. В комнату ворвался свежий воздух, пропитанный запахом молодой листвы. Открылся вид на густую тайгу, зелёный лиственный парк и часть реки. Балкон незастеклённый. В больших ящиках сложены вещи и продукты. Брусника и клюква годами может храниться в стеклянных бутылках, как только что собранная. Рядом с ягодами стоит засахаренный мёд в маленьком бочонке. Можно сахар не покупать. Внезапно раздался свист, и я, выпрямившись, посмотрела вниз: на дорожке возле дома, прямо под моим балконом, стоял молодой мужик. Одет в светлые джинсы и в тёмную куртку, держал руки в карманах. Щурил глаза, глядя вверх на балкон.

— Сонька, ты что ли? — улыбался он.

— Я, — кинула ему и состряпала надменную улыбочку.

Узнала я его. Всех, кто учился на год младше, называли носорогами. Класс был один и состоял только  из парней. По именам можно было не запоминать. Кричишь «Носорог!», и оборачивается любой, кто учится в том классе. Этого звали Костя, и был он ходок. Всегда любил девок мять в школьных коридорах. Выглядел так себе, видно, попивал.

— Одна или со Свином? — поинтересовался Костя.

— Одна, — раздражённо крикнула я и ушла с балкона, прихватив бруснику.

Телевизор продолжает громко вещать о погоде на завтра. А я прошла на маленькую уютную кухню, где вначале пропустила воду, а потом налила в чайник. Буду чай с брусникой пить. И, может, мёда ложечку положу.

Раздался звонок в дверь.

Повеселило. Неугомонный этот Костя. Неспешно пошла открывать. Даже в зеркало глянула на себя. Приоткрыв дверь, вопросительно посмотрела на Костика. Он улыбался гнилыми зубами и внимательно рассматривал мои руки.

— Развелась, — догадался он. — И я со своей развёлся.

— Поздравляю, — хотела закрыть дверь, а он ногу подставил.

Оп! Забыла совсем, как может быть опасно открывать малознакомым мужикам дверь. Расслабилась, а ведь посёлок у нас тот ещё! Криминальный.

— Костя, иди лесом, — сохранив спокойствие, прошипела я. — У меня одноклассник ночевать будет.

— И кто? — не поверил Костя и усмехнулся криво и опасно.