— И не смейте здесь плакать! — приблизившись ко мне вплотную, прорычал Облонский.

После чего ушел в свой кабинет и хлопнул дверью.

Мне казалось, еще миг – и я потеряю сознание от напряжения.

Плотно прикрыв дверь в переговорной, я подошла к маленькому окошку и попыталась успокоиться.

«Что это было?!» — сжимая в руках пачку с коричневыми пластиковыми стаканчиками, ужасалась я. От моего напряжения пластик издал громкий хруст, и стаканчики треснули.

Я вздрогнула. Черт, сейчас он, чего доброго, заставит меня оплатить испорченное имущество компании из своей зарплаты. Осторожно засунула пачку обратно в пакет и обхватила плечи дрожащими руками.

«Надо сделать себе кофе и взять сэндвич, из тех, что остались от кофе-брейка, — на автомате размышляла я. — Уже три часа дня, а я толком даже не завтракала. Про обед вообще молчу. Может, после того, как мой мозг получит питание, он сможет найти объяснение выходке босса?».

Только вот аппетита не было. Я не знала, от кого пришел букет, но то, как грубо со мной обошелся Облонский, впилось в сердце занозой и неприятно саднило.

Мне больше не хотелось с ним работать. К черту зарплату, красивый офис и красивого босса! Если он псих, это не лечится. А если у него погиб ребенок - это не оправдание для ненависти к окружающим.  Я не виновата в том, что мне кто-то решил прислать букет роз. Можно было просто потребовать убрать его из приемной, а не рвать открытку и не уничтожать красивые цветы.

Внезапно двери переговорной распахнулись, и я спиной ощутила Облонского.

Его мощная фигура зловеще зияла в дверном проеме, перекрывая мне попытку к бегству.