Тогда что?

После вкусного ужина и интересных разговоров за столом, мы решили, что пора пить чай с тортом. Да, его тоже сами пекли. Любили мы с мамой готовить и считали, что домашние блюда самые вкусные.

― Я принесу торт и поставлю чайник, ― сообщила я, собирая лишнюю посуду со стола.

― Я помогу, ― ответил Демьян, поднимаясь из‐за стола, ― не люблю бездельничать, когда женщины работают.

Сердце ухнуло вниз. Я постаралась незаметно сделать глубокий вдох и выдохнув, кивнула.

― Спасибо.

Могу быть уверена, что его помощь заключается в интеллигентности, но и отрицать факт желания остаться со мной наедине тоже не стоит.

Занесла на кухню грязную посуду и обернувшись, тут же наткнулась на Демьяна. Он с интересом рассматривал мою фигуру, а я боялась сделать вдох, чтобы не привлечь внимание к моей груди. Все прикрыто, никакой пошлости, но то, как этот парень смотрит на меня, становится не по себе. Мурашки по коже бегут, а вершинки груди каменеют от пристального внимания ко мне.

― Я бы, и сама справилась, ― произнесла я, понимая, что молчание между нами затянулось.

― Я в тебе ни капли не сомневаюсь, но повторюсь, что не люблю сидеть без дела, когда женщина работает.

Я едва заметно кивнула и решила заняться тем, за чем сюда пришла. Сделала шаг к холодильнику, когда парень перехватил меня за руку, притягивая к себе. Я старалась держать дистанцию и сделала полшага назад.

― Не бойся меня, Лика, я не сделаю тебе больно.

― Я должна верить?

― Не думаешь, что у меня уже дважды была такая возможность?

Я сглотнула.

― Или больше?

― Значит, это ты за мной следишь?

Он медленно покачал головой и бросил заинтересованный голодный взгляд на мои губы.

― Нет. Я не слежу за тобой.

Я вздернула подбородок к верху и заметила, как расширились его зрачки.

― Чего тебе от меня нужно?

Он второй рукой накрутил на палец локон моих волос, а затем отпустил, с легкостью отбрасывая за плечо.

― Ты станешь моей, принцесса.

Я нахмурилась.

― Не ты ли говорил недавно, что я уже твоя? Что, несомненно, звучит глупо.

Демьян усмехнулся.

― Мы же не будем рассказывать всяким ушлепком о том, что мы еще не спим?

Я возмущенно открыла рот и собиралась выразить свое недовольство, но парень не позволил мне этого сделать.

― Но ты и без этого моя. Ни один ублюдок к тебе не подойдет.

Я прищурилась, продолжая смотреть на наглеца.

― Кто тебе дал право распоряжаться моей жизнью?

― Я всего лишь не даю сделать тебе ошибку.

― Правда? Это каким же образом?

― Ты влюбишься в меня.

Я нахмурилась еще сильнее и усмехнулась.

― Самоуверенно.

― И потому я не хочу, чтобы ты потом о чем‐то жалела.

― Жалеть я могу только…

― Тихо, ― он нагло приложил палец к моим губам, ― не нужно отвлекать родителей.

― Ты наглый самоуверенный тип!

― А ты еще девочка, Лика, и останешься ей до нашей с тобой первой ночи.

Мои глаза расширились от хамства этого… этого…

― С чего ты взял?

Он расплылся в улыбке.

― По тебе вижу. Но ты не должна волноваться, Лика. Я очень терпеливый.

― Что?

― Я подожду, когда ты будешь готова. Ну что, торт в холодильнике?

Он подошел ближе, рукой обхватил одну сторону лица и склонившись, медленно и до мурашек в моем теле, подул на ухо. Я прикусила губу, едва не застонав от удовольствия. Крепко сжала руки в кулаки и подавив желание притопнуть ногой, развернулась и прошла к холодильнику с гордо поднятой головой.

Черт. Что это со мной происходит?

Я открыла холодильник и рукой указала на торт.

― Такими девочками не разбрасываются, ― прошептал Демьян мне на ухо, когда, забрав торт, собрался идти в комнату к родителям.

Я сглотнула и громче чем следовало хлопнула дверью холодильника.