Я сжала ноги, понимая, что всё равно не могу уйти от прикосновения, и с отвращением сказала:

– Что, надеешься, что так я соглашусь? Ты, тварь, вообще понимаешь слова? А? русский язык понимаешь, тварь? Ты, мразь такая, меня изнасиловал. Ты подонок вообще, ты, сука, тварь сраная. Я хочу, чтобы ты сдох в муках просто!

Мужик на слова не реагировал никак, похоже, наслаждаясь лишь звуком моего голоса, а рукой продолжал наяривать, задевая чувствительные точки. Голубые чуть светящиеся глаза сейчас казались тёмными из-за расширившихся зрачков. Он смотрел мне в лицо почти не мигая, касаясь кончиком носа моего, и продолжал трогать меня, часто перебирая пальцами. Я упёрлась руками ему в грудь, и он тут же свободной рукой подхватил меня под спину, прижимая к себе. Мои усилия, похоже, даже не заметил, притиснув плотнее, и лишь продолжал вблизи наблюдать за моим лицом и тяжело дышать в рот, пока я старалась хоть немного вывернуться, чтобы прекратить.

Но рука так и елозила пальцами внизу. Мерзко, неприятно, пошло. Как-то раз меня в углу зажал старшекурсник и полез в трусы, но я тогда отдавила ему ногу, и дело кончилось лишь коротким прикосновением. Сейчас же я ощущала себя, будто он догнал меня и лезет, лезет, лезет, а у меня никаких шансов его остановить. И он облапает меня везде, где захочет вот так же, вблизи смотря в моё лицо совершенно животным взглядом. А потом, я знала, не закончится. Потом он раздвинет мне ноги и опять полезет писькой своей ненасытной.

Я ахнула, понимая, что подступает, а я совершенно не хочу ему поддаваться. Мужик надо мной сладострастно застонал и участил движения, а я сжалась, осознавая, что уже не смогу остановиться, и в следующий момент кончила, чувствуя, как тяжело сокращаются мышцы, выталкивая сперму чудовища. Но уже знала, что он сейчас добавит мне ещё.

Скользкая рука с толстыми жёсткими пальцами замерла на вульве, похоже, ловя каждое движение моих мышц, а глаза чудовища неотрывно смотрели в мои. Я всхлипнула пару раз, приходя в себя, а после с ненавистью спросила:

– Что, наслаждаешься? Думаешь, сделал мне хорошо? – и упёрлась кулаками ему в грудь. – Теперь что? Опять трахать станешь? Как мочалку меня уже! Думаешь, я теперь твоя игрушка? Я всё равно тебя презираю! Сука, тварь! Чтоб у тебя всё там отсохло, мразь конченная!

Он моргнул. А следом потянулся раскрытыми губами к моему рту. Мягко скользнул, но я увернулась, и его слюни потянулись по щеке к уху.

– Прекрати, пожалуйста! – взмолилась я уже другим тоном. – Ну как ты не понимаешь, нельзя так! Мне же больно!

Рука гада погладила рёбра и обхватила грудь. Пальцы стали теребить сосок, а сопящий требовательный нос упёрся мне в ухо. Мочка оказалась у мужчины во рту, а в бедро опять ткнулся ненасытный писюн.

– Прекрати, пожалуйста, – всхлипнула я, теряя надежду. – Мне правда больно, ты же меня насмерть так затрахаешь тут!

Мужик заскулил и стал тереться членом, будто очень просил вот сейчас прямо, ещё чуть-чуть, ещё разочек слегка приспустить внутрь, совсем немного…

Вопреки отвращению, половые губки стали набухать, и я в очередной раз осознала, что эта приятная тянущая внутри тяжесть возникла из-за того, что во мне всё ещё находится его семя. И в матке, и в анусе. А в ухо полез скользкий язык, и я взвизгнула.

Насильник перехватил меня крепче, притягивая к себе. Я попыталась вывернуться, но лишь повернулась к нему опять спиной, и хрен успел лечь аккурат меж моих сжатых ног. Мужик застонал, ощутив это, и, стиснув коленями мои ноги, чтобы я их не разжала, стал быстро дёргаться, сдрачивая прямо так, не входя, но елозя головкой по измученным половым губкам.